|
УПК РФ нуждается в совершенствовании
Мозяков В.В., заместитель Министра МВД - начальник Следственного комитета при МВД России
Реформа уголовного правосудия самым непосредственным образом затрагивает интересы МВД РФ, в системе которого функционируют органы предварительного следствия, поскольку одной из основных задач, стоящих перед ним, является защита прав и законных интересов лиц и организаций от преступлений, их раскрытие и расследование.
Уголовно-процессуальный кодекс РФ (УПК РФ), вступивший в действие с 1 июля 2002 г., безусловно вобрал в себя значительное число прогрессивных, демократических положений, направленных на обеспечение прав личности в уголовном судопроизводстве, совершенствование процедур предварительного расследования, упрощение досудебной стадии производства. Принятие нового УПК - логический результат социально-политических и экономических перемен в нашем государстве, реализации положений Конституции РФ, Концепции судебной реформы 1991 г., норм международного права.
Вместе с тем, с учетом реалий практики предварительного расследования преступлений, становится ясной необходимость совершенствования ряда положений УПК РФ с целью повышения эффективности борьбы с преступностью, усиления правовой защищенности граждан путем восполнения имеющихся в нем пробелов.
Еще до введения в действие УПК РФ МВД России были высказаны обоснованные опасения о том, что предусмотренный ч. 4 ст. 146 УПК РФ порядок возбуждения уголовных дел, при котором необходимо получить обязательное согласие прокурора на возбуждение уголовного дела, станет серьезным препятствием к своевременному его возбуждению, приведет к утрате органами внутренних дел инициативы при раскрытии и расследовании преступлений непосредственно после их обнаружения, задержанию подозреваемых. Прогнозировалась также большая временная и финансовая затратность указанного механизма. К сожалению, эти опасения подтвердились.
Данное нововведение, очевидно, было призвано обеспечить законность и обоснованность возбуждения каждого уголовного дела, поставить заслон возбуждению так называемых "заказных" уголовных дел. Вместе с тем необходимо учитывать, что принятие решения о возбуждении дела во многих случаях определяется субъективными факторами, в том числе уровнем профессиональной подготовки и опытом работы дознавателя, следователя, прокурора. Поэтому стремление обеспечить законность и обоснованность возбуждения каждого уголовного дела лишь путем усложнения самой процедуры возбуждения в современных условиях, как показывает практика, остается реально невыполнимым.
Прежний порядок возбуждения уголовных дел, предоставлявший органу дознания или следователю право возбудить дело самостоятельно и безотлагательно после установления признаков преступления, в целом позволял обеспечивать соблюдение требований закона при возбуждении уголовного дела на достаточно приемлемом уровне. Статистические данные свидетельствуют о том, что доля уголовных дел, которые прокуроры признавали возбужденными без законных поводов и оснований, во всем массиве уголовных дел, возбужденных органами предварительного расследования Генпрокуратуры, МВД, ФСНП, ФСБ, ГТК России, на протяжении ряда лет оставалась практически неизменной и колебалась в пределах 0,3-0,4%. Во втором полугодии 2002 г. прокурорами не дано согласие следователям всех правоохранительных органов на возбуждение 9128 уголовных дел, что составляет 0,8% от общего количества возбужденных за этот период (1 086 671), а в следственном аппарате МВД России этот показатель еще меньше - 0,5%.
Надо иметь в виду также и то, что на этапе возбуждения уголовного дела следователь и дознаватель, как правило, работают в условиях жесткого дефицита времени.
Довольно типичная для практики ситуация, когда лицо, совершившее преступление (в частности, кражу, грабеж, разбой и др.), задерживается на месте его совершения. В течение 3 часов с момента доставления этого лица к следователю или дознавателю в соответствии со ст. 92 УПК РФ должен быть составлен протокол задержания - в противном случае задержанного придется освободить. До составления этого протокола необходимо, как минимум, получить заявление пострадавшего, осмотреть место совершения преступления, вынести постановление о возбуждении уголовного дела, добраться до прокурора и получить его согласие на возбуждение. И все это за 3 часа! При этих обстоятельствах крайне проблематично гарантировать качественный осмотр места происшествия и выполнение иных неотложных следственных действий.
Устанавливая порядок возбуждения уголовного дела, законодатель вряд ли учел, что в новых условиях значительному числу следователей и дознавателей придется для получения согласия прокурора на возбуждение уголовного дела преодолевать десятки, а порой и сотни километров, что за 3 часа сделать практически невозможно.
С 1 июля 2002 г. Следственный комитет при МВД России систематически осуществляет сбор, изучение и обобщение поступающей из регионов информации о проблемных вопросах, связанных с реализацией отдельных положений УПК РФ, в том числе порядка возбуждения уголовного дела. Ее обобщение и анализ позволяют сделать обоснованный и однозначный вывод о том, что установленный механизм принятия решения о возбуждении уголовного дела не обеспечивает оперативность расследования на первоначальной стадии, а иногда и просто становится тормозом его эффективности, особенно в случаях задержания подозреваемых "по горячим следам".
Основной объективной причиной складывающегося положения является то, что почти 15% из имеющихся на территории субъектов Федерации следственных подразделений органов внутренних дел расположены в населенных пунктах, отдаленных от мест дислокации надзирающих прокуроров и судебных органов на расстояния 10-600 км. Аналогичное положение отмечается и с органами дознания. Поэтому следователи и дознаватели вынуждены тратить значительное количество времени (от нескольких часов до нескольких суток) только для получения согласия на возбуждение уголовного дела даже при совершении самого очевидного преступления.
Вот конкретный пример, наглядно иллюстрирующий суть проблемы.
В июле 2002 г. на пастбище в 18 км от города Туран (Республика Тыва) с использованием огнестрельного оружия было совершено разбойное нападение на пастухов с целью завладения лошадьми. Одного из нападавших потерпевшие задержали и связали. Прибывший на место происшествия следователь отразил в протоколе его осмотра, что на месте обнаружен связанный мужчина, у которого имелось огнестрельное оружие, маска с прорезями для глаз, кнут. Осмотр и сбор материалов проверки по факту совершенного преступления занял более 3 часов. Перед следователем встал вопрос, как дальше поступить с тем, кого связали пастухи. Оформить протокол его задержания следователь не мог, т.к. согласие прокурора на возбуждение уголовного дела он не получил. И тогда было принято решение... оставить связанного злоумышленника под присмотром пастухов на пастбище. А следователь поехал в г. Туран с постановлением о возбуждении уголовного дела и всеми материалами проверки. Получив согласие прокурора на возбуждение уголовного дела, он вернулся на пастбище и приступил к выполнению следственных действий...
Особую сложность процедура получения согласия прокурора на возбуждение уголовного дела вызывает у следователей органов внутренних дел на транспорте. Районные и городские прокуроры, на территории которых дислоцируются органы внутренних дел на транспорте, не осуществляют надзорных функций за деятельностью следователей этих подразделений, т.к. этим занимаются соответствующие транспортные прокуроры. А они, в свою очередь, находятся в нескольких десятках, а то и сотнях километров от места расположения транспортных УВД-ОВД. Но проблема заключается не только в этом. Потерпевшие и свидетели по уголовным делам о преступлениях, совершенных на транспорте, как правило, проживают в разных регионах России и не располагают временем дожидаться, пока следователь доложит собранные материалы надзирающему прокурору, получит его согласие на возбуждение уголовного дела и только потом приступит к допросам и выполнению иных следственных действий. Это влечет за собой дополнительные расходы на служебные командировки, оплату проезда и проживания свидетелей и других участников уголовного судопроизводства.
Все эти обстоятельства на практике приводят к поискам какого-либо рационального выхода, не всегда основанного на законе. Так, в ряде регионов материалы для получения согласия прокурора предоставляются посредством факсимильной связи или даже такое согласие получается по телефону, а впоследствии постановление о возбуждении уголовного дела визируется уже после фактического проведения следственных действий. Подобная практика может привести к признанию в судебном заседании полученных доказательств недопустимыми и, в конечном итоге, к вынесению оправдательного приговора.
В конечном итоге, ст. 146 УПК РФ не позволяет органам внутренних дел более оперативно и эффективно решать вопросы борьбы с преступностью, что в определенной мере создает условия для повышения степени опасности некоторых форм ее проявления, прежде всего организованных, до уровня, угрожающего интересам национальной безопасности государства. Негативные стороны действующего порядка возбуждения уголовных дел явились одной из причин того, что при общем уровне снижения преступности в 2002 г. на 14,9% количество нераскрытых преступлений увеличилось на 4,5% и достигло почти 925 тыс.
Следует отметить, что в ряде случаев для задержания лица с поличным требуется многодневное круглосуточное наблюдение, проведение оперативно-розыскных мероприятий, в том числе в выходные и праздничные дни. Так, в мае 2000 г. в Россию из Колумбии поступил груз, в котором, по имевшейся информации, находились наркотические вещества. Для изобличения всех членов преступного сообщества за грузом было установлено круглосуточное наблюдение с целью задержания участников преступного сообщества с поличным в момент извлечения наркотиков. В результате подозреваемые лица были задержаны при извлечении из тайника 56 кг наркотического средства - кокаина только в ночь с 11 на 12 июня 2000 г. - накануне выходных дней. Следователь незамедлительно возбудил уголовное дело, произвел необходимые допросы и обыски, в результате чего было обнаружено и изъято более 3 т психотропного вещества - метаквалона. В рамках соблюдения требований ст. 146 УПК РФ это сделать было бы невозможно.
Также нельзя не обратить внимание на то обстоятельство, что действующий порядок возбуждения уголовных дел противоречит и положениям Концепции судебной реформы в РФ, в которой обращено внимание на необходимость обеспечения реальной процессуальной самостоятельности следователя, повышения его ответственности за принятие решений.
Однако проблема порядка возбуждения уголовных дел - не единственная из тех, которые возникают при реализации норм УПК РФ.
При разработке проекта УПК РФ предполагалось, что отнесение значительного числа составов преступлений небольшой и средней тяжести к компетенции дознания позволит разгрузить органы предварительного следствия и даст возможность им сосредоточить свои усилия на расследовании действительно сложных, неординарных уголовных дел. Однако порядок и сроки производства дознания, установленные частями 2 и 3 ст. 223 УПК РФ, приводят на практике к обратному результату.
Речь идет о неоправданном ограничении полномочий органов дознания, которые имеют право расследовать уголовные дела лишь в срок не более 25 суток, и притом только те, которые возбуждены в отношении конкретных лиц. Это привело к тому, что количество уголовных дел, направленных органами дознания по подследственности, возросло после 1 июля 2002 г. в месяц в среднем на 111%. Иными словами, весь массив уголовных дел, по которым дознаватели не уложились в 25-дневный срок, передается в органы предварительного следствия в системе МВД России, дознаватели же фактически перестали отвечать за результаты своей работы.
И это закономерно. Ведь по ряду отнесенных к подследственности органов дознания преступлений (о незаконном обороте оружия, наркотиков, о дорожно-транспортных происшествиях, о причинении телесных повреждений и др.) необходимо проведение различных экспертиз, которые в большинстве случаев объективно не могут быть окончены в срок до 25 суток.
Таким образом, с одной стороны, законодатель в целях обеспечения быстрого и полного расследования значительного массива преступлений, не представляющих большой общественной опасности, расширил компетенцию органов дознания путем увеличения в ст. 150 УПК РФ перечня преступлений, им подследственных, а с другой - сделал достижение этой цели невозможным.
Подобное противоречие может быть устранено лишь путем внесения соответствующих изменений в ст. 223 УПК РФ. В частности, предлагается в ч. 2 этой статьи исключить слова "возбуждаемым в отношении конкретных лиц", а в ч. 3 предусмотреть увеличение срока дознания с 15 до 20 суток и возможность продления этого срока прокурором не более чем на 1 месяц.
Необходимость этого стала еще более очевидной в связи с вступлением в действие 2 ноября 2002 г. ФЗ от 31.10.02 "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях", который еще более расширил компетенцию органов дознания.
В конечном счете несовершенство отмеченных норм УПК РФ приводит к таким негативным последствиям, как грубое нарушение прав лиц, пострадавших от преступных посягательств, на своевременную судебную защиту и возмещение причиненного ущерба, нарушение принципа неотвратимости наказания за совершенное преступление.
Нельзя не сказать и о проблеме обеспечения прав подозреваемых и обвиняемых на защиту.
В соответствии с требованиями ст.ст. 16 и 51 УПК РФ следователю и дознавателю предписано обеспечить подозреваемому и обвиняемому в установленных законом случаях обязательное участие защитника. И дело не только в том, что в ряде регионов это крайне проблематично, хотя бы потому, что там недостаточно число работающих адвокатов (Чеченская Республика, Республика Саха (Якутия) и некоторые другие регионы). В УПК РФ отсутствует норма, устанавливающая срок, в течение которого с момента уведомления адвокат обязан приступить к реализации своих полномочий по защите интересов подозреваемых и обвиняемых, что не позволяет в ряде случаев обеспечить защиту прав последних.
Закрепленное в ч. 1 ст. 217 УПК РФ право обвиняемого и его защитника ознакомиться с вещественными доказательствами по делу зачастую является невыполнимым по объективным причинам, например, в случае, если обвиняемый содержится под стражей. Затруднительно предъявить вещественные доказательства, особенно крупногабаритные, хранение которых при уголовном деле невозможно. Иногда предъявление вещественных доказательств, таких, например, как яды, взрывчатые вещества, не только сложно, но и опасно для жизни и здоровья лиц, знакомящихся с материалами уголовного дела и присутствующих при ознакомлении. Все чаще возникают ситуации, когда вещественные доказательства хранятся не в местах, где проводится расследование. Для их предъявления обвиняемым и суду необходимо затратить значительное количество времени, материальных и финансовых средств. В производстве следственной части Следственного комитета при МВД России есть уголовное дело, по которому вещественными доказательствами признаны около 3 т психотропного вещества метаквалона, свыше 56 кг кокаина, 4 промышленных станка для производства таблеток метаквалона, другое оборудование и крупногабаритные предметы, которые хранятся в складских помещениях на территории Московской обл. В чем конкретно состоит ущемление прав обвиняемых и их защитников, если им не будет предоставлена возможность посетить эти складские помещения и лично осмотреть хранящиеся там тонны психотропных веществ и десятки килограммов наркотиков? Ведь их изъятие и осмотр документированы в материалах уголовного дела, в том числе с использованием фото- и видеотехники.
Часть 3 ст. 217 УПК РФ предоставляет обвиняемому и его защитнику право знакомиться с материалами уголовного дела без ограничения во времени. Устанавливая это право, законодатель явно не учел многочисленные в следственной практике факты, когда обвиняемые всячески затягивают процесс ознакомления с материалами уголовного дела, что препятствует направлению дела в суд и осуществлению правосудия. Только в производстве следственной части Следственного комитета при МВД России находится не менее 10 уголовных дел, по которым сроки ознакомления обвиняемых с материалами дела превышают 6 месяцев, а по некоторым делам перевалили за год.
Представляется, что суд в случае, когда обвиняемый явно стремится затянуть срок ознакомления, должен быть наделен правом по ходатайству органов, производящих расследование, ограничить время ознакомления обвиняемого с материалами уголовного дела разумным сроком, который суд должен в каждом конкретном случае определять индивидуально.
Такой порядок не только будет способствовать защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, но и позволит избежать необоснованного расходования значительных бюджетных средств. И эти проблемы могут быть решены только путем внесения соответствующих изменений в ст. 217 УПК РФ.
Хотелось бы особо подчеркнуть: речь идет не об отстаивании каких-либо ведомственных интересов МВД или Следственного комитета. С аналогичными проблемами сталкиваются следователи и дознаватели также и других правоохранительных органов. Мы говорим о том, что применение отдельных положений УПК РФ на практике приводит к необоснованному нарушению прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, что противоречит назначению уголовного судопроизводства, а в конечном итоге - интересам общества в целом.
В уже упоминавшейся Концепции судебной реформы в РФ справедливо сказано: "Неудачный процесс - большее зло, нежели злонамеренное материальное право". Так давайте это "зло" искоренять в установленном законом порядке.
|
