Журнал "Право и безопасность"

Номер - 1 (30), Апрель 2009

Материалы 45-й конференции по вопросам политики безопасности (Мюнхен, 06-08.02.2009)

Выступление Г.Киссенджера, бывшего государственного секретаря США

Более 200 лет назад философ Эммануил Кант дал определение основного выбора, стоящего перед человечеством: кульминацией мировой истории станет всеобщий мир либо благодаря укреплению моральных устоев, либо вследствие катастрофы такого масштаба, который не оставит человечеству другого выбора.

Приближается время сделать подобный выбор. Основная дилемма ядерного века стоит перед нами со времен Хиросимы: как при достижении поставленных целей соотнести разрушительную силу современного оружия с моральными или политическими принципами. Любое использование ядерного оружия сопровождается катастрофой и разрушениями, несоразмерными с предполагаемыми целями внешней политики. Попытки создания более точных типов ядерных вооружений так и не привели к успеху, начиная с доктрины географически локализованной ядерной войны 1950-х и 1960-х годов и до теории гарантированного взаимного уничтожения в рамках глобальной ядерной войны 1970-х годов.

Во время своей работы я испытывал ужас перед вариантами, прогнозируемыми в рамках преобладающих ядерных стратегий, что поставило передо мной вопрос морального права инициировать катастрофу подобного масштаба для общества и мира. Более того, эти перспективы были обрисованы для оружия, для которого еще не существовало опыта практического использования, т.е. все расчеты и ограничения носили лишь теоретический характер. Но я был также убежден, что если правительство США приняло бы эти допущения, это привело бы к беспощадному удару по мировой безопасности, возможно, даже геноциду.

В биполярном мире холодной войны противники смогли избежать этой дилеммы. Ядерные арсеналы каждой из сторон росли и совершенствовались. За исключением кубинского ядерного кризиса, когда советские боевые подразделения изначально получили разрешение использовать атомное оружие для защиты, ни одна из сторон не использовала ядерный потенциала ни друг против друга, ни в войне против не обладающих ядерным оружием стран. Стороны поэтапно реализовали целый ряд защитных мер, нацеленных на предотвращение ошибок, неверных оценок и неразрешенного запуска.

Но конец холодной войны принес парадоксальные результаты: угроза атомной войны между ядерными суперсилами практически исчезла. Однако распространение технологий - особенно мирной атомной энергии - многократно увеличило вероятность приобретения ядерного оружия путем расщепления плутония или обогащения урана, производимого мирными атомными реакторами. Обострение идеологического противостояния и сохранение неразрешенных региональных конфликтов повысили желание заполучить ядерное оружие, особенно неконтролируемыми странами или негосударственными структурами. Расчет на взаимную уязвимость, служившую сдерживающим элементом во время "холодной войны", не может быть в неизменном виде перенесен на новых членов «ядерного клуба» и еще менее на негосударственные структуры. Распространение ядерных вооружений стало всеобъемлющей стратегической проблемой нашего времени.

Любое дальнейшее распространение ядерного оружия многократно увеличивает возможность ядерной конфронтации; оно повышает опасность диверсий, спланированных или несанкционированных. Поэтому, если распространение оружия массового уничтожения продолжится в Иране и останется в Северной Корее на фоне всех проходящих переговоров, стремление остальных стран последовать по тому же пути может оказаться непреодолимым. А как отреагирует общество, если оно пострадает или даже просто окажется наблюдателем ядерной атаки, в которой погибнут десятки тысяч человек? Не зададутся ли они двумя вопросами: Что можно было бы сделать, чтобы предотвратить это? Что нужно сделать теперь, чтобы это никогда не повторилось снова?

Подобные размышления вынудили бывшего сенатора Сэма Нанна (Sam Nunn), бывшего министра обороны Вильяма Перри (William Perry), бывшего государственного секретаря Джорджа Шульца (George Shultz) и меня - двух демократов и двух республиканцев - опубликовать рекомендации по систематическому сокращению и, при возможности, уничтожению опасности, исходящей от ядерного оружия. Мы встретили сильную поддержку со стороны органов национальной обороны и безопасности. Мы продолжаем подчеркивать важность адекватных сдерживающих сил и мы не хотим, чтобы наши рекомендации подорвали бы основы защиты свободных людей в ходе процесса адаптации к новым реалиям. В то же время мы еще раз заявляем о нашей цели - мир без ядерного оружия, которая провозглашалась каждым американским президентом со времен Дуайта Эйзенхауэра.

До такого мироустройства еще очень далеко, если только не удастся преодолеть развивающуюся программу ядерного оружия в Иране и существующую программу в Северной Корее. Обе программы подразумевают с высокой долей уверенности дальнейшее распространение и дальнейшее включение ядерного оружия в стратегии стран, обладающих ядерным вооружением. В случае Ирана постоянные члены Совета безопасности призвали к прекращению работ по обогащению радиоактивных материалов, производимых по программе мирного использования атомной энергии. В случае Северной Кореи Китай, Россия, Япония, Южная Корея и США потребовали уничтожения ядерного оружия. Северная Корея согласилась отказаться от своей программы ядерного вооружения, но, откладывая реализацию своего решения, угрожает легитимизировать уже накопленные арсеналы.

Я уже давно выступаю за проведение более широких переговоров с Ираном, в том числе в геополитическом аспекте. Слишком многие рассматривают это как некую психологическую кампанию. Фактически, мы хотим получить ответы на четыре конкретных вопроса:

  • Насколько Иран близок к созданию ядерного оружия?
  • Какими темпами он движется в этом направлении?
  • Какой баланс поощрений и санкций способен подвигнуть Иран отказаться от ядерной программы?
  • Что нам делать, если, несмотря на все усилия, дипломатия не принесет ожидаемых результатов?

Важным аспектом стратегии нераспространения является возможность международного сообщества взять под интернациональный контроль топливный цикл материалов, производимых в рамках мирного использования атомной энергии. Способно ли Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) разработать систему постановки под интернациональный контроль процессов обогащения и переработки в регионах, которые не представляют угрозы для ядерного распространения?

Новый план действий

Сдерживание и последующее сокращение распространения ядерного оружия накладывает особую ответственность на существующие ядерные державы. Они более всего заинтересованы в предотвращении появления новых государств, обладающих ядерным оружием. Сохранение неразрешенных региональных конфликтов делает ядерное оружие во многих частях света мощной приманкой для запугивания соседей и сдерживания мировых держав, которые в противном случае могли бы вмешаться в региональный конфликт. Сложившиеся ядерные страны должны стремиться снизить привлекательность ядерного оружия, посвятив свою дипломатию рассеиванию неразрешенных конфликтов, повышающих привлекательность ядерного арсенала в современных условиях.

Новый ядерный план действий требует скоординированных усилий на нескольких уровнях:

1) официальная политика Соединенных Штатов;

2) взаимоотношения между США и Россией;

3) совместные усилия с союзниками, а также с государствами, не имеющими ядерного статуса, базирующиеся на американском сдерживании;

4) усиление общемировой защиты ядерного оружия и материалов;

5) снижение роли ядерного оружия в доктринах и оперативном планировании ядерных держав.

Администрация Обамы уже обозначила, что для нее общемировой ядерный план действий станет основным приоритетом в подготовке Рабочей конференции по Договору о нераспространении ядерного оружия, запланированной на весну 2010 г. США могут предпринять ряд мер - в одностороннем или двустороннем, совместно с Россией, порядке - по сокращению преимущественных рисков в области определенных мероприятий в рамках системы тревог, а также развертывания тактического ядерного оружия.

Взаимоотношения с Россией. На протяжении более 30 лет с момента формирования Западного альянса российская угроза была мотивирующей и объединяющей силой в западной ядерной политике. Теперь, после распада Советского Союза, важно предупредить об опасности построения политики на самореализующихся прогнозах. Россия и США совместно контролируют около 90% всего ядерного оружия в мире. Они контролируют ядерное оружие, чтобы снизить зависимость от ядерного вооружения в своих двухсторонних отношениях. Россия и США уже на протяжении 15 лет решают подобные вопросы в рамках Совместной программы снижения опасности (Cooperative Threat Reduction Program). Назрела острая необходимость в начале переговоров по расширению Договора СНВ1 - единственного документа, определяющего и контролирующего установленные максимальные объемы стратегического вооружения, который истекает в конце 2009 г. Эти переговоры должны стать шансом для исследования возможности дальнейшего существенного сокращения 1700-2000 единиц, разрешенных по Московскому договору 2002 г. В ходе общего анализа стратегических отношений должны быть исследованы пути повышения безопасности на ядерных объектах в России и США.

Одним из ключевых аспектов является противоракетная оборона - особенно в отношении защиты, развертываемой в ответ на угрозы со стороны агрессивных стран. Диалог по этому вопросу должен быть возобновлен с точки, на которой он был оставлен президентом Джорджем Бушем и тогдашним президентом Владимиром Путиным в апреле 2008 г. Я всегда считал российское предложение о создании совместной противоракетной обороны от угрозы со стороны Ближнего Востока, включая радары на юге России, конструктивным политическим и стратегическим ответом на общую проблему.

Союзники. В формирование нового ядерного плана действий должны быть на самом раннем этапе вовлечены все наши союзники. Основные направления политики США и НАТО тесно связаны друг с другом. Ключевые европейские союзники ведут переговоры с Ираном по ядерному вопросу. Америка развертывает тактическое ядерное оружие в нескольких странах НАТО, и декларативная политика НАТО является зеркальным отражением политики Соединенных Штатов. Перед Великобританией и Францией - ключевыми союзниками по НАТО - стоит собственная ядерная угроза. Необходима общая адаптация к складывающимся реалиям, особенно в отношении тактического ядерного оружия. Также необходимы параллельные дискуссии с Японией, Южной Кореей и Австралией. Параллельные консультации требуются с Китаем, Индией и Пакистаном. Необходимо понимать, что стимулы к получению ядерного оружия в этом регионе носят более ярко выраженный региональный характер, чем стимулы стран с более длительной историей владения ядерным арсеналом, а порог использования ядерного оружия новыми участниками «ядерного клуба» гораздо ниже.

Сложность этих вопросов объясняет, почему мои коллеги и я выбрали поэтапный подход. Мы не в состоянии описать параметры конечной цели: как определить размер арсеналов, как сократить арсеналы или проверить результат. Подтверждая желанность цели создания мира без ядерного оружия, мы сосредоточились на шагах, которые реализуемы, а их результаты можно проверить. Мой коллега Сэм Нанн (Sam Nunn) описал эти усилия как восхождение на гору, вершина которой скрыта за облаками. Мы не можем описать эту вершину и не можем быть уверены, что на нашем пути не встретятся непредвиденные и, возможно, даже непреодолимые препятствия. Но мы готовы совершить этот путь с верой, что мы не увидим вершину, пока не начнем восхождение, и мы будем решать вопросы распространения, стоящие перед нами сейчас, включая иранскую и северокорейскую ядерные программы.

В завершение моего выступления. Тема, в которой изначально доминировали преимущественно военные эксперты, все больше привлекает внимание сторонников разоружения. Диалог между ними был не всегда таким плодотворным, как хотелось бы. Стратеги с недоверием относятся к договоренным попыткам ограничения объемов вооружений. Сторонники разоружения время от времени стремятся предопределить результат дебатов, законодательно принимая ограничения, отражающие желаемые ими результаты, без всестороннего согласия - основываясь на теории, что все, что ограничивает ядерные арсеналы, даже в одностороннем порядке, является желательным само по себе.

Эти две группы необходимо свести вместе. Пока другие страны формируют и совершенствуют свои ядерные арсеналы, угроза их использования должна оставаться частью западной стратегии. Необходимо сохранять эффективность наших арсеналов. Намеченная здесь программа не является программой одностороннего разоружения. И президент Обама, и сенатор Джон МакКейн, оба придерживаясь этого подхода, также четко заявили, словами президента Обамы, что Соединенные Штаты не могут реализовывать эту программу в одиночку.

Опасность, которую представляет ядерное оружие, является беспрецедентной. Оно не должно быть интегрировано в стратегии как всего лишь еще одно эффективное взрывчатое вещество. Поэтому мы возвращаемся к нашей исходной задаче. Наш век украл огонь у богов; сможем ли мы ограничить его использование только для мирных целей, прежде чем он пожрет нас?

Материалы 45-й конференции по вопросам политики безопасности (Мюнхен, 06-08.02.2009) | Журнал "Право и безопасность" | http://www.dpr.ru

Журнал "Право и безопасность"

Номер - 1 (30), Апрель 2009

Материалы 45-й конференции по вопросам политики безопасности (Мюнхен, 06-08.02.2009)

Выступление Г.Киссенджера, бывшего государственного секретаря США

Более 200 лет назад философ Эммануил Кант дал определение основного выбора, стоящего перед человечеством: кульминацией мировой истории станет всеобщий мир либо благодаря укреплению моральных устоев, либо вследствие катастрофы такого масштаба, который не оставит человечеству другого выбора.

Приближается время сделать подобный выбор. Основная дилемма ядерного века стоит перед нами со времен Хиросимы: как при достижении поставленных целей соотнести разрушительную силу современного оружия с моральными или политическими принципами. Любое использование ядерного оружия сопровождается катастрофой и разрушениями, несоразмерными с предполагаемыми целями внешней политики. Попытки создания более точных типов ядерных вооружений так и не привели к успеху, начиная с доктрины географически локализованной ядерной войны 1950-х и 1960-х годов и до теории гарантированного взаимного уничтожения в рамках глобальной ядерной войны 1970-х годов.

Во время своей работы я испытывал ужас перед вариантами, прогнозируемыми в рамках преобладающих ядерных стратегий, что поставило передо мной вопрос морального права инициировать катастрофу подобного масштаба для общества и мира. Более того, эти перспективы были обрисованы для оружия, для которого еще не существовало опыта практического использования, т.е. все расчеты и ограничения носили лишь теоретический характер. Но я был также убежден, что если правительство США приняло бы эти допущения, это привело бы к беспощадному удару по мировой безопасности, возможно, даже геноциду.

В биполярном мире холодной войны противники смогли избежать этой дилеммы. Ядерные арсеналы каждой из сторон росли и совершенствовались. За исключением кубинского ядерного кризиса, когда советские боевые подразделения изначально получили разрешение использовать атомное оружие для защиты, ни одна из сторон не использовала ядерный потенциала ни друг против друга, ни в войне против не обладающих ядерным оружием стран. Стороны поэтапно реализовали целый ряд защитных мер, нацеленных на предотвращение ошибок, неверных оценок и неразрешенного запуска.

Но конец холодной войны принес парадоксальные результаты: угроза атомной войны между ядерными суперсилами практически исчезла. Однако распространение технологий - особенно мирной атомной энергии - многократно увеличило вероятность приобретения ядерного оружия путем расщепления плутония или обогащения урана, производимого мирными атомными реакторами. Обострение идеологического противостояния и сохранение неразрешенных региональных конфликтов повысили желание заполучить ядерное оружие, особенно неконтролируемыми странами или негосударственными структурами. Расчет на взаимную уязвимость, служившую сдерживающим элементом во время "холодной войны", не может быть в неизменном виде перенесен на новых членов «ядерного клуба» и еще менее на негосударственные структуры. Распространение ядерных вооружений стало всеобъемлющей стратегической проблемой нашего времени.

Любое дальнейшее распространение ядерного оружия многократно увеличивает возможность ядерной конфронтации; оно повышает опасность диверсий, спланированных или несанкционированных. Поэтому, если распространение оружия массового уничтожения продолжится в Иране и останется в Северной Корее на фоне всех проходящих переговоров, стремление остальных стран последовать по тому же пути может оказаться непреодолимым. А как отреагирует общество, если оно пострадает или даже просто окажется наблюдателем ядерной атаки, в которой погибнут десятки тысяч человек? Не зададутся ли они двумя вопросами: Что можно было бы сделать, чтобы предотвратить это? Что нужно сделать теперь, чтобы это никогда не повторилось снова?

Подобные размышления вынудили бывшего сенатора Сэма Нанна (Sam Nunn), бывшего министра обороны Вильяма Перри (William Perry), бывшего государственного секретаря Джорджа Шульца (George Shultz) и меня - двух демократов и двух республиканцев - опубликовать рекомендации по систематическому сокращению и, при возможности, уничтожению опасности, исходящей от ядерного оружия. Мы встретили сильную поддержку со стороны органов национальной обороны и безопасности. Мы продолжаем подчеркивать важность адекватных сдерживающих сил и мы не хотим, чтобы наши рекомендации подорвали бы основы защиты свободных людей в ходе процесса адаптации к новым реалиям. В то же время мы еще раз заявляем о нашей цели - мир без ядерного оружия, которая провозглашалась каждым американским президентом со времен Дуайта Эйзенхауэра.

До такого мироустройства еще очень далеко, если только не удастся преодолеть развивающуюся программу ядерного оружия в Иране и существующую программу в Северной Корее. Обе программы подразумевают с высокой долей уверенности дальнейшее распространение и дальнейшее включение ядерного оружия в стратегии стран, обладающих ядерным вооружением. В случае Ирана постоянные члены Совета безопасности призвали к прекращению работ по обогащению радиоактивных материалов, производимых по программе мирного использования атомной энергии. В случае Северной Кореи Китай, Россия, Япония, Южная Корея и США потребовали уничтожения ядерного оружия. Северная Корея согласилась отказаться от своей программы ядерного вооружения, но, откладывая реализацию своего решения, угрожает легитимизировать уже накопленные арсеналы.

Я уже давно выступаю за проведение более широких переговоров с Ираном, в том числе в геополитическом аспекте. Слишком многие рассматривают это как некую психологическую кампанию. Фактически, мы хотим получить ответы на четыре конкретных вопроса:

  • Насколько Иран близок к созданию ядерного оружия?
  • Какими темпами он движется в этом направлении?
  • Какой баланс поощрений и санкций способен подвигнуть Иран отказаться от ядерной программы?
  • Что нам делать, если, несмотря на все усилия, дипломатия не принесет ожидаемых результатов?

Важным аспектом стратегии нераспространения является возможность международного сообщества взять под интернациональный контроль топливный цикл материалов, производимых в рамках мирного использования атомной энергии. Способно ли Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) разработать систему постановки под интернациональный контроль процессов обогащения и переработки в регионах, которые не представляют угрозы для ядерного распространения?

Новый план действий

Сдерживание и последующее сокращение распространения ядерного оружия накладывает особую ответственность на существующие ядерные державы. Они более всего заинтересованы в предотвращении появления новых государств, обладающих ядерным оружием. Сохранение неразрешенных региональных конфликтов делает ядерное оружие во многих частях света мощной приманкой для запугивания соседей и сдерживания мировых держав, которые в противном случае могли бы вмешаться в региональный конфликт. Сложившиеся ядерные страны должны стремиться снизить привлекательность ядерного оружия, посвятив свою дипломатию рассеиванию неразрешенных конфликтов, повышающих привлекательность ядерного арсенала в современных условиях.

Новый ядерный план действий требует скоординированных усилий на нескольких уровнях:

1) официальная политика Соединенных Штатов;

2) взаимоотношения между США и Россией;

3) совместные усилия с союзниками, а также с государствами, не имеющими ядерного статуса, базирующиеся на американском сдерживании;

4) усиление общемировой защиты ядерного оружия и материалов;

5) снижение роли ядерного оружия в доктринах и оперативном планировании ядерных держав.

Администрация Обамы уже обозначила, что для нее общемировой ядерный план действий станет основным приоритетом в подготовке Рабочей конференции по Договору о нераспространении ядерного оружия, запланированной на весну 2010 г. США могут предпринять ряд мер - в одностороннем или двустороннем, совместно с Россией, порядке - по сокращению преимущественных рисков в области определенных мероприятий в рамках системы тревог, а также развертывания тактического ядерного оружия.

Взаимоотношения с Россией. На протяжении более 30 лет с момента формирования Западного альянса российская угроза была мотивирующей и объединяющей силой в западной ядерной политике. Теперь, после распада Советского Союза, важно предупредить об опасности построения политики на самореализующихся прогнозах. Россия и США совместно контролируют около 90% всего ядерного оружия в мире. Они контролируют ядерное оружие, чтобы снизить зависимость от ядерного вооружения в своих двухсторонних отношениях. Россия и США уже на протяжении 15 лет решают подобные вопросы в рамках Совместной программы снижения опасности (Cooperative Threat Reduction Program). Назрела острая необходимость в начале переговоров по расширению Договора СНВ1 - единственного документа, определяющего и контролирующего установленные максимальные объемы стратегического вооружения, который истекает в конце 2009 г. Эти переговоры должны стать шансом для исследования возможности дальнейшего существенного сокращения 1700-2000 единиц, разрешенных по Московскому договору 2002 г. В ходе общего анализа стратегических отношений должны быть исследованы пути повышения безопасности на ядерных объектах в России и США.

Одним из ключевых аспектов является противоракетная оборона - особенно в отношении защиты, развертываемой в ответ на угрозы со стороны агрессивных стран. Диалог по этому вопросу должен быть возобновлен с точки, на которой он был оставлен президентом Джорджем Бушем и тогдашним президентом Владимиром Путиным в апреле 2008 г. Я всегда считал российское предложение о создании совместной противоракетной обороны от угрозы со стороны Ближнего Востока, включая радары на юге России, конструктивным политическим и стратегическим ответом на общую проблему.

Союзники. В формирование нового ядерного плана действий должны быть на самом раннем этапе вовлечены все наши союзники. Основные направления политики США и НАТО тесно связаны друг с другом. Ключевые европейские союзники ведут переговоры с Ираном по ядерному вопросу. Америка развертывает тактическое ядерное оружие в нескольких странах НАТО, и декларативная политика НАТО является зеркальным отражением политики Соединенных Штатов. Перед Великобританией и Францией - ключевыми союзниками по НАТО - стоит собственная ядерная угроза. Необходима общая адаптация к складывающимся реалиям, особенно в отношении тактического ядерного оружия. Также необходимы параллельные дискуссии с Японией, Южной Кореей и Австралией. Параллельные консультации требуются с Китаем, Индией и Пакистаном. Необходимо понимать, что стимулы к получению ядерного оружия в этом регионе носят более ярко выраженный региональный характер, чем стимулы стран с более длительной историей владения ядерным арсеналом, а порог использования ядерного оружия новыми участниками «ядерного клуба» гораздо ниже.

Сложность этих вопросов объясняет, почему мои коллеги и я выбрали поэтапный подход. Мы не в состоянии описать параметры конечной цели: как определить размер арсеналов, как сократить арсеналы или проверить результат. Подтверждая желанность цели создания мира без ядерного оружия, мы сосредоточились на шагах, которые реализуемы, а их результаты можно проверить. Мой коллега Сэм Нанн (Sam Nunn) описал эти усилия как восхождение на гору, вершина которой скрыта за облаками. Мы не можем описать эту вершину и не можем быть уверены, что на нашем пути не встретятся непредвиденные и, возможно, даже непреодолимые препятствия. Но мы готовы совершить этот путь с верой, что мы не увидим вершину, пока не начнем восхождение, и мы будем решать вопросы распространения, стоящие перед нами сейчас, включая иранскую и северокорейскую ядерные программы.

В завершение моего выступления. Тема, в которой изначально доминировали преимущественно военные эксперты, все больше привлекает внимание сторонников разоружения. Диалог между ними был не всегда таким плодотворным, как хотелось бы. Стратеги с недоверием относятся к договоренным попыткам ограничения объемов вооружений. Сторонники разоружения время от времени стремятся предопределить результат дебатов, законодательно принимая ограничения, отражающие желаемые ими результаты, без всестороннего согласия - основываясь на теории, что все, что ограничивает ядерные арсеналы, даже в одностороннем порядке, является желательным само по себе.

Эти две группы необходимо свести вместе. Пока другие страны формируют и совершенствуют свои ядерные арсеналы, угроза их использования должна оставаться частью западной стратегии. Необходимо сохранять эффективность наших арсеналов. Намеченная здесь программа не является программой одностороннего разоружения. И президент Обама, и сенатор Джон МакКейн, оба придерживаясь этого подхода, также четко заявили, словами президента Обамы, что Соединенные Штаты не могут реализовывать эту программу в одиночку.

Опасность, которую представляет ядерное оружие, является беспрецедентной. Оно не должно быть интегрировано в стратегии как всего лишь еще одно эффективное взрывчатое вещество. Поэтому мы возвращаемся к нашей исходной задаче. Наш век украл огонь у богов; сможем ли мы ограничить его использование только для мирных целей, прежде чем он пожрет нас?