|
При анализе ситуаций, складывающихся при решении вопроса о возбуждении уголовного дела по налоговому преступлению, часто встречаются случаи, когда сумма неуплаченных налогов в процессе доследственной проверки налогоплательщиком возмещается. Из изученных автором уголовных дел по налоговым преступлениям (более 170 уголовных дел о налоговых преступлениях и около 200 материалов об отказе в возбуждении уголовного дела в период с 2001-2006 гг. в 24 субъектах РФ) в 62% из них указанное обстоятельство имело место. То есть, налогоплательщик ещё до вынесения решения о возбуждении в отношении его уголовного дела погашал в бюджет причинённый государству ущерб. Но даже после этого уголовное дело всё равно возбуждалось, причём в 84% случаев в дальнейшем оно прекращалось по различным обстоятельствам, в том числе в связи с деятельным раскаянием, на стадии предварительного расследования. Следует обратить внимание на то, что действующая редакция «налоговых статей» Уголовного кодекса РФ (УК РФ) не предусматривает ранее содержавшуюся в примечании к данным статьям возможность освобождения от уголовной ответственности, если лицо, впервые совершившее преступление, способствовало раскрытию преступления и полностью возместило причиненный ущерб. Но общая норма об освобождении от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием в ст. 75 УК РФ сохранена. Она и служила основанием прекращения уголовного дела.
При вынесении решения о возбуждении уголовного дела следователи руководствовались позицией Генеральной прокуратуры РФ, которая считает, что факт возмещения налогоплательщиком ущерба в ходе доследственной проверки на законность решения о возбуждении уголовного дела по ст. 198 и 199 УК РФ не влияет [1]. Возникает резонный вопрос: так зачем же в угоду ведомственным показателям количества возбужденных уголовных дел искусственно криминализировать общество, когда ещё на доследственной стадии достигнута одна из главных задач, стоящих перед Управления по налоговым преступлениям МВД РФ - возмещён причинённый государству ущерб? Доводы сторонников позиции прокуратуры: «как же принцип неотвратимости наказания?»; «…человек знает: он может безбоязненно нарушать закон, потому что, если его поймают, он может покаяться, возместить ущерб и его простят» - так охарактеризовал эту ситуацию, будучи директором реорганизованной Федеральной службы налоговой полиции РФ, М.Е.Фрадков [2].
Разделяет это мнение и В.Н.Овчинников - член Комитета по государственному строительству Государственной Думы III созыва, считая, что «при таком подходе принцип неотвратимости наказания размывается. А ведь он - основа любой правовой системы» [3].
Соглашаясь во многом с данной позицией, все же попробуем обосновать иную точку зрения. Обратим внимание на высокий процент уголовных дел, прекращённых на стадии предварительного следствия, по которым ущерб был погашен до возбуждения уголовного дела. Объяснение этому факту очень простое, и снова оно упирается в практическую плоскость. Не секрет, что нередко встречаются случаи, когда возможность применения к конкретному налогоплательщику норм, регламентирующих освобождение от уголовной ответственности, превращается в инструмент давления и предмет торга между следователем и лицом, в отношении которого решается вопрос о возбуждении уголовного дела по налоговому преступлению («полностью возмести ущерб по акту проверки, а мы заведём дело, но затем прекратим его»). Такие случаи, как правило, имеют место, когда в деле недостаточно доказательств вины налогоплательщика и есть опасения, что суд вынесет оправдательный приговор. Там же, где собраны достаточные доказательства вины налогоплательщика в совершённом налоговом преступлении, следователь обязательно направит дело в суд, т.к. количество таких дел является рейтинговым показателем профессиональной деятельности следователя. А суд уже сам решит вопрос о возможности применения к налогоплательщику норм, освобождающих его от уголовной ответственности.
Получается, что 84% уголовных дел из изученных автором и возбужденных при анализируемых обстоятельствах, не обладали достаточной доказательственной базой вины налогоплательщика для направления их в суд. И при принципиальной позиции лиц, в отношении которых были возбуждены уголовные дела, они могли завершиться в суде оправдательным приговором. Поэтому следует дополнительно проанализировать и сделать выводы о практическом смысле возбуждения таких уголовных дел, если уже на стадии доследственной проверки причинённый ущерб государству возмещён.
Анализ соответствующего законодательства западных стран показывает, что в США существует доктрина, в соответствии с которой ни законодатель, ни Верховный суд США не ставит перед обвинительной властью задач по раскрытию каждого совершённого преступления и привлечения к уголовной ответственности каждого виновного в его совершении. Вопрос о количественном соотношении зарегистрированных преступлений и возбужденных уголовных дел предоставляется решать прокурору, который подотчётен лишь своим избирателям. При этом прокурор руководствуется тем, что в науке уголовно-процессуального права принято называть целесообразностью, не противопоставляя её законности [4]. В России государственные органы, осуществляющие уголовное судопроизводство, во всяком случае обнаружения признаков преступления обязаны возбудить уголовное дело, руководствуясь принципом публичности. В юридической науке уже не раз обсуждался вопрос о возможном переходе при возбуждении уголовного преследования от принципа публичности к принципу общественной целесообразности [5].Публичный орган в силу принципа целесообразности не обязан возбуждать преследование правонарушителя, если считает, что это противоречит общественным интересам. Учитывая изложенное, к рассмотренному случаю с возбуждением уголовного дела при возмещении ущерба в ходе доследственной проверки вполне мог бы быть применён принцип общественной целесообразности, если бы он имел место в российском законодательстве. Пример США убедительно свидетельствует о превалирующей роли доктрины целесообразности в странах с англо-саксонской системой права. Как видно, эта тенденция низвергает некоторые другие принципы, в частности, принцип неотвратимости наказания, постепенный отказ от которого происходит в США. Российскому законодательству более присущи нормы, характерные для романо-германской системы права, но в уголовном процессе этих стран, в частности ФРГ, широко применяется признанный не только на практике, но и в законе принцип целесообразности.
Сам факт того, что в отношении лица проводится доследственная проверка и решается вопрос о возбуждении уголовного дела, является серьёзной профилактической мерой, по своим методам воздействия способной предостеречь недобросовестного налогоплательщика от повторения нарушений налогового законодательства. С практической точки зрения, совсем не обязательно возбуждать в отношении него уголовное дело (если ущерб уже возмещён) для того, чтобы усилить профилактический эффект. А направление Федеральной налоговой службой РФ и её территориальными подразделениями в органы внутренних дел всех материалов о нарушениях налогового законодательства, позволяющих предполагать совершение налогового преступления, вообще можно рассматривать как серьёзную превентивную меру в деятельности государства, направленную на предупреждение, выявление и пресечение налоговых преступлений. Потому что, сталкиваясь с правоохранительной системой, налогоплательщик ощущает реальную угрозу уголовного преследования, и даже если в отношении него было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, впредь он будет более внимательно относиться к соблюдению налогового законодательства при ведении предпринимательской деятельности, дабы снова не поставить себя в ранг лица, в отношении которого решается вопрос о привлечении к уголовной ответственности.
Безусловно, высказанная точка зрения является дискуссионной, но изложенная позиция не лишена научного и практического обоснования, а потому имеет право на существование и обсуждение.
Литература
1. Письмо Генеральной прокуратуры от 19.12.00 № 37-7т.2.
2. Фрадков М. Десять лет без права на ошибку // Российская газета. 2002. 14 марта. С. 3.
3. Овчинников Н. Раскаяние не должно быть предметом торга // Налоговая полиция. 2002. № 20. С. 3.
4. Шестакова С.Д. Публичность, диспозитивность и дискреционность в уголовном процессе России и США: сравнительно-правовой анализ // Следователь. 2002. № 11. С. 35.
5. Смирнов А.В. Реформы уголовной юстиции конца XX века и дискурсивная состязательность // Журнал российского права. 2001. № 12.
Карякин Владимир Викторович. Кандидат юридических наук. В 2000-2004 гг. работал в органах налоговой полиции и МВД РФ. С 2004 г. - заместитель директора Департамента правового обеспечения и внешних связей Министерства культуры и массовых коммуникаций РФ.
|
