Журнал "Право и безопасность"

Номер - 1 (34), Март 2010

Вопросы обеспечения безопасности допроса "скрытых" участников судопроизводства

Мартышкин В.Н., Заместитель Председателя Верховного Суда Республики Мордовия, Кузьмичев О.П., ГУОПО судебного департамента при Верховном суде РФ, Мартышкин В.В., Прокуратура Республики Мордовия

***

Рассмотрены существующие коллизии уголовно-процессуальных норм российского законодательства, обеспечивающих безопасность при допросе в суде "скрытых" участников уголовного судопроизводства, в том числе свидетелей, пользующихся услугами адвоката, несовершеннолетних и их законных представителей, а также представителей и адвокатов, непосредственно общающихся во время судебного процесса со "скрытыми" участниками уголовного судопроизводства. Авторы предлагают направления совершенствования процессуальных процедур и требований о производстве допроса "скрытых" свидетелей, в том числе создание специальной государственной федеральной службы, способной эффективно решать вопросы государственной защиты участников уголовного процесса. Целесообразно также введение дополнительного уголовно-процессуального института, например института отдельного судебного поручения, и определение порядка проведения аудио-, видеотрансляции показаний во время судебного заседания.

Ключевые слова: уголовное судопроизводство, "скрытый" свидетель, защита свидетелей, судебное заседание.

***

Уголовно-процессуальный кодекс (УПК) РСФСР (в ред. от 27.10.1960) не содержал положений, предусматривающих возможность принятия мер безопасности в отношении лица в уголовном судопроизводстве и допроса его в условиях «скрытности». Формы такого допроса и способы защиты свидетеля вырабатывались судебной практикой.

Первый случай применения отдельных мер безопасности в практике Верховного Суда Республики Мордовия (РМ) известен с 1993 г.

В 1993 г. от рук членов ОПГ «Щукари» при исполнении служебного долга погибли начальник отдела СИЗО № 1 г. Саранска капитан в/с А.Гагарин и старшина милиции П.Акишин [1]. Свидетеля-очевидца расстрела капитана А.Гагарина, несмотря на принятые меры, органам правопорядка обнаружить не удалось. Организатором убийства, который находился в розыске, на поиск этого свидетеля были сориентированы члены ОПГ, оставшиеся на свободе.

В ходе судебного разбирательства председательствующему поступила информация о месте нахождения данного свидетеля. Опасаясь расправы банды, женщина скрывалась с несовершеннолетними детьми. По ходатайству гособвинителя суд вынес определение, в котором предусмотрел: необходимость обеспечения ее круглосуточной охраной; не разглашать анкетные данные свидетеля; допросить ее по правилам «скрытого» свидетеля в условиях, исключающих его визуальное наблюдение подсудимыми и вне зала судебного заседания. Допрос был проведен за городом в поле, в спецавтобусе, куда были доставлены участники процесса, за исключением подсудимых. Протокол судебного заседания, в том числе аудиозапись показаний «скрытого» свидетеля, его чертеж с указанием места расположения группы в момент преступления были исследованы с участием подсудимых.

Во время провозглашения приговора от 05.11.1993 членам банды (исполнитель Б. приговорен к исключительной мере наказания) в зале суда начались беспорядки, прозвучали угрозы убийством в адрес судей. У охраны пытались отбить осужденных. На следующий день в адрес председательствующего по делу поступило письмо, которое начиналось словами: «Судья умоем кровью…» и заканчивалось подписью: «Охотник». Была нарисована виселица с болтающимся в петле телом. Ночью на жилище судьи, в котором находилась его семья, было совершено нападение с поджогом квартиры. Судья и его несовершеннолетние дети в течение 2 лет находились под охраной, пока не был задержан находившийся в розыске организатор преступлений [2].

В соответствии с положениями ч. 3 ст. 11 УПК РФ при наличии достаточных данных о том, что потерпевшему, свидетелю или иным участникам уголовного судопроизводства, а также их близким родственникам, родственникам или близким лицам угрожают убийством, применением насилия, уничтожением или повреждением их имущества либо иными опасными противоправными деяниями, суд, прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают в отношении указанных лиц меры безопасности, предусмотренные ч. 9 ст. 166, ч. 2 ст. 186, ч. 8 ст. 193, п. 4 ч. 2 ст. 241 и ч. 5 ст. 278 УПК РФ.

Из вышеперечисленных процессуальных норм компетенции суда касаются только положения ч. 5 ст. 278 УПК РФ(остальные процессуальные нормы, перечисленные в ч. 3 ст. 11 УПК РФ, подлежат исполнению на досудебных стадиях уголовного судопроизводства), согласно которым при необходимости обеспечения безопасности свидетеля, его близких родственников, родственников и близких лиц суд без оглашения подлинных данных о личности свидетеля вправе провести его допрос в условиях, исключающих визуальное наблюдение свидетеля другими участниками судебного разбирательства (далее - «скрытый» свидетель).

Во взаимосвязи с рядом уголовно-процессуальных норм ч. 5 ст. 278 УПК РФ имеет неоднозначное толкование применительно к кругу лиц, на которых распространяются ее положения.

Так, в соответствии с ч. 1 ст. 277 УПК РФ потерпевший допрашивается в порядке, установленном ч. 2-6 ст. 278 УПК РФ, т.е. потерпевший по делу, его близкие родственники, родственники и близкие лицатакже имеют право на обеспечение их безопасности, а потерпевший также может быть допрошен в суде по правилам допроса «скрытого» свидетеля.

В соответствии с ч. 3 ст. 45 УПК РФ законные представители и представители потерпевшего имеют те же процессуальные права, что и представляемые ими лица, соответственно, также могут быть допрошены по правилам «скрытого» свидетеля.

Следует обратить внимание на то, что положения ч. 5 ст. 278 УПК РФ в качестве меры обеспечения безопасности «скрытого» свидетеля предусматривают его допрос в судебном заседании в условиях, исключающих только визуальное наблюдение другими участниками судебного разбирательства. Эта процессуальная норма не содержит иных требований, например требований об изменении характеристик транслируемого в судебном заседании голоса свидетеля. Учитывая, что целью реализации мер безопасности свидетеля, его близких родственников, родственников или близких лиц является обеспечение государственных гарантий защиты всех этих лиц от опасных противоправных деяний, требуют дополнительного правового регулирования процессуальные правила, по которым в суде проводится допрос «скрытого» свидетеля. В частности, уголовно-процессуальная норма должна содержать перечень условий, которые подлежат соблюдению судом при проведении допроса «скрытого» свидетеля для исключения идентификации его личности иными участниками уголовного судопроизводства. Эти условия должны учитывать особенности рассмотрения уголовных дел в судах первой, кассационной и надзорной инстанции Российской Федерации.

В соответствии с ч. 3 ст. 278 УПК РФ стороны вправе задать вопросы свидетелю устно, письменно, с использованием технических средств или иным способом.

Как усматривалось из протокола судебного заседания, свидетель под псевдонимом «Шмелев К.Н.» допрошен судом в отсутствии подсудимого С. и последний был лишен какой-либо возможности задать ему вопросы, поскольку с содержанием показаний «скрытого» свидетеля ознакомлен не был. Вместе с тем показания названного свидетеля приведены в приговоре в качестве доказательств виновности С. в совершении всех фактов преступлений по п. «б» ч. 2 ст. 228.1, ч. 1 ст. 234 УК РФ, за которые он осужден, в том числе тех, по которым он вину не признал, что повлекло отмену обвинительного приговора с направлением дела на новое судебное рассмотрение [3].

Правовой конкретики требует процессуальное определение такого понятия, как место нахождения «скрытого» участника уголовного судопроизводства.

Кроме того, необходимо процессуальное закрепление наименования способа трансляции в зал судебного заседания показаний «скрытого» участника уголовного судопроизводства, а также гласного процессуального контроля в зале судебного заседания за трансляцией этих показаний именно в режиме реального времени, исключающего любые сомнения суда и участников судебного разбирательства в том, что «скрытый» участник дает показания в режиме реального времени без какого-либо принуждения со стороны иных лиц.

Процессуального регулирования также требуют вопросы, связанные с наделением суда (судьи единолично, коллегии из 3 профессиональных судей, федерального судьи и коллегии с участием судьи федерального суда общей юрисдикции и 12 присяжных заседателей) правом посредством видеоконференцсвязи наблюдать в зале судебного заседания за процессом дачи показаний «скрытым» участником судопроизводства в режиме реального времени в условиях, исключающих его визуальное наблюдение другими участниками судебного разбирательства.

Необходимо решить вопрос о том, кто конкретно в зале судебного заседания и в месте нахождения «скрытого» участника уголовного судопроизводства по распоряжению председательствующего обеспечивает начало трансляции и ее окончание.

Процессуальной конкретики требуют вопросы соблюдения при судебном разбирательстве с участием «скрытого» свидетеля общего порядка подготовки к судебному заседанию, в частности, требований ч. 2 ст. 231 и ст. 232 УПК РФ. Согласно этим нормам в постановлении о назначении судебного заседания подлежат разрешению вопросы о вызове в судебное заседание лиц по спискам, представленным сторонами, об извещении сторон о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала. Одновременно должны быть решены организационные вопросы, связанные с содержанием распоряжения судьи о вызове в судебное заседание лиц, указанных в его постановлении применительно к вызову «скрытого» свидетеля.

Система безопасности допроса «скрытых» свидетелей не должна стать «ахиллесовой пятой» для преступников. Цена ошибки - жизнь участников уголовного судопроизводства. Поэтому наряду с совершенствованием процессуальных процедур и требований о производстве допроса «скрытых» свидетелей необходимо в рамках антикоррупционной программы борьбы с преступностью предусмотреть создание специальной государственной федеральной службы, способной адекватно поставленным задачам эффективно решать вопросы государственной защиты участников уголовного процесса. В настоящее время эти функции возложены на Управление Госзащиты МВД РФ, которые защищают более 1000 свидетелей. О необходимости создания такого подразделения свидетельствует судебная практика по рассмотрению дел в отношении членов преступных сообществ.

Верховным Судом РМ 26.09.2001 вынесен приговор в отношении 13 членов ОПГ, именуемой себя «Мордва». В серии жестоких преступлений этой банды, члены которой перед нападениями искусно гримировались, что затрудняло их опознание, - дерзкий расстрел в общественном месте из автомата «Калашникова» генерального директора Ассоциации работников правоохранительных органов РМ В.Лаврова (полковника милиции в отставке) и его водителя. Судебный процесс проходил драматически. Накануне доставки в зал судебных заседаний важных свидетелей обвинения один из них - К. был убит. Ночью была взорвана дверь в квартире второго свидетеля Ш. и причинены множественные ранения. В жилище Д. - руководителя следственной группы брошена боевая граната Ф-1, предотвращена попытка обстрела квартиры из гранатомета [4]. В результате спецоперации ФСБ РФ в феврале 2008 г. были задержаны остальные члены преступного сообщества (10 человек). Вместе с ними сотрудниками ФСБ был арестован К. - заместитель начальника криминальной милиции МВД РМ. Согласно предъявленного обвинения (по ч. 1 ст. 283, ч. 3 ст. 210, ч. 3 ст. 285, ч. 4 п. «г» ст. 290, ч. 1 ст. 174-1 УК РФ) полковник милиции был осведомителем руководителя банды «Мордва», находящегося в течение 9 лет в международном розыске за совершение преступлений по ч. 2 ст. 209, ч. 2 п. «б, е, ж, з» ст. 105, ч. 3 ст. 222 УК РФ [5].

Тесно взаимосвязана с предыдущими вопросами тема соблюдения при проведении судебного процесса с участием «скрытого» свидетеля предусмотренных гл. 35 и 36 УПК РФ общих условий судебного разбирательства и порядка организации подготовительной части судебного заседания.

Так, в соответствии с положениями ст. 240-260 УПК РФ к общим условиям судебного разбирательства относится непосредственность и устность, гласность судебного разбирательства, неизменность состава суда, равенство прав сторон, наличие секретаря судебного заседания и ведение им протокола судебного заседания с соблюдением обязательных требований, подлежащих отражению в протоколе, участие потерпевшего в судебном разбирательстве, меры воздействия на нарушение порядка в судебном заседании.

Соблюдение при допросе «скрытого» свидетеля основополагающих принципов судебного разбирательства требует нормативного процессуального закрепления в ст. 5 УПК РФ понятия явки в суд участников судебного разбирательства, фактически находящихся вне пределов зала судебного заседания, посредством аудио-, видеотрансляции в режиме настоящего времени. Одновременно необходимо процессуальное закрепление в гл. 35 УПК РФ основных правил аудио-, видеотрансляции устных показаний участников уголовного судопроизводства, в том числе основных правил аудиотрансляции в зале судебного заседания устных показаний «скрытых» участников судебного разбирательства с измененными до неузнаваемости их голосовыми характеристиками.

При расследовании упомянутого дела № 2-1/2001 свидетеля обвинения Ш. преступники вычислили по голосу и причинили ему тяжкий вред здоровью [6].

Представляется возможным и необходимым при обязательном соблюдении уголовно-процессуальных принципов гласности и неизменности состава суда в целях обеспечения гарантий реализации конституционных прав граждан - участников уголовного судопроизводства на защиту их персональных данных, в том числе прав на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, для правового урегулирования вопросов, связанных с необходимостью уведомления «скрытых» свидетелей об ответственности за отказ от дачи показаний и дачу заведомо ложных показаний и «скрытых» потерпевших об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, рассмотреть вопрос о введении в уголовно-процессуальное законодательство РФ дополнительной процессуальной стадии - стадии персонификации участников уголовного судопроизводства.

Целесообразно также введение дополнительного уголовно-процессуального института, например института отдельного судебного поручения.

При неизменном составе суда, рассматривающего конкретное уголовное дело, в рамках исполнения отдельного судебного поручения вызов в суд и персонификацию соответствующего, в том числе «скрытого» потерпевшего или свидетеля, находящегося вне зала судебного заседания или в другом месте на территории Российской Федерации, взятие у них соответствующей подписки смогут осуществить другие судьи и секретари суда этого или другого федерального суда общей юрисдикции при условии визуального наблюдения за этими процессами из зала судебного заседания посредством аудио-видео-конференц-связи судьей, председательствующим по делу. Следует также предусмотреть направление или предоставление судом, отобравшим подписку, судье, председательствующему по делу, в установленный срок подписанного потерпевшим или свидетелем документа для приобщения его к протоколу судебного заседания (ч. 2 ст. 278 УПК РФ).

В соответствии с принципом равенства сторон (ст. 244 УПК РФ) «скрытые» участники судебного разбирательства, наряду с другими участниками судебного процесса, имеют право представлять суду письменные формулировки по вопросам, указанным в п. 1-6 ч. 1 ст. 299 УПК РФ (вопросы доказанности преступления и наказания виновного в его совершении), разрешаемые судом при постановлении приговора.

Положениями ст. 42, 45, 56 УПК РФ потерпевший, законные представители и представители потерпевшего, свидетель наделены рядом прав и обязанностей, которые возможно в ряде случаев своевременно реализовать либо исполнить, находясь непосредственно в зале судебного заседания при рассмотрении судом уголовного дела.

Потерпевший и свидетель также могут пользоваться в судебном заседании письменными заметками, зачитывать имеющиеся у них документы, относящиеся к их показаниям. Указанные письменные заметки и документы предъявляются суду по его требованию, а документы, кроме того, по определению или постановлению суда могут быть приобщены к материалам уголовного дела. В этой связи для обеспечения реальной возможности реализации «скрытым» участником уголовного судопроизводства всех своих процессуальных прав и выполнения всех процессуальных обязанностей целесообразно предусмотреть процессуальный порядок и условия делегирования части этих прав и обязанностей, соответственно, государственному обвинителю, защитнику подсудимого и адвокату, приглашенному свидетелем для оказания юридической помощи, принимающим непосредственное участие в судебном процессе и находящимся в зале судебного заседания.

Наибольшие затруднения возникают на практике при определении существенно значимых обстоятельств, которыми обязан руководствоваться суд при разрешении ходатайства, заявленного стороной по делу о раскрытии подлинных данных о «скрытом» свидетеле.

Судебная практика свидетельствует о том, что в случае заявления сторонами обоснованного ходатайства о раскрытии подлинных сведений о лице, дающем показания, в связи с необходимостью осуществления защиты подсудимого либо установления каких-либо существенных для рассмотрения уголовного дела обстоятельств суд вправе предоставить сторонам возможность ознакомления с указанными сведениями. Например, при рассмотрении Верховным Судом РМ уголовного дела в отношении В., организовавшего приготовление к убийству по найму известного в г. Тольятти предпринимателя, в роли «киллера» выступило лицо, действовавшее в рамках оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент» [7]. В суде защитник обвиняемого заявил ходатайство о рассекречивании личности выступившего в роли исполнителя убийства и допрошенного в ходе предварительного следствия под псевдонимом «Алексеев А.А.» и о его допросе в условиях визуального наблюдения. Отказ в оглашении подлинных сведений о личности «скрытого» свидетеля и необходимость его допроса в условиях, исключающих визуальное наблюдение другими участниками судебного разбирательства, судья обосновал необходимостью обеспечения безопасности свидетеля и его близких лиц. Мотивированное постановление судьи (требования ч. 4 ст. 7, п. 7 ч. 3 ст. 259 УПК РФ) отражено в протоколе судебного заседания. Вместе с тем суд для осуществления квалифицированной защиты подсудимого В. представил адвокату возможность ознакомиться с подлинными сведениями о лице, дающем показания, что не противоречит требованиям ч. 6 ст. 278 УПК РФ.

Требует также разрешения вопрос, связанный с необходимостью наделения суда процессуальными правами на применение к «скрытым» участникам судебного заседания такой меры воздействия за нарушение порядка в судебном заседании, как отключение аудио-, видеотрансляции (по аналогии с удалением лица из зала судебного заседания).

В соответствии со ст. 258 УПК РФ меры воздействия (предупреждение о недопустимости такого поведения, удаление из зала судебного заседания, наложение денежного взыскания) судом применяются только к лицам, присутствующим в зале судебного заседания, за неподчинение распоряжениям председательствующего или судебного пристава.

Вопросы возникают и в связи с необходимостью обеспечения возможности реализации в судебном заседании всех процессуальных прав «скрытых» свидетелей и потерпевших, являющихся несовершеннолетними или лицами, по своему физическому или психическому состоянию лишенных возможности самостоятельно защищать свои права и законные интересы.

В силу требований ст. 280 УПК РФ при участии в допросе потерпевших и свидетелей в возрасте до 14 лет, а по усмотрению суда и в возрасте от 14 до 18 лет, участвует педагог, законный представитель. Допрос несовершеннолетних потерпевших и свидетелей, имеющих физические или психические недостатки, проводится во всех случаях в присутствии педагога. До начала допроса несовершеннолетнего председательствующий разъясняет педагогу его права, о чем в протоколе судебного заседания делается соответствующая запись. Педагог вправе с разрешения председательствующего задавать вопросы несовершеннолетнему потерпевшему, свидетелю. При необходимости для участия в допросе несовершеннолетних потерпевших и свидетелей вызываются также их законные представители, которые могут с разрешения председательствующего задавать вопросы допрашиваемому. Допрос потерпевшего или свидетеля, не достигшего возраста 14 лет, проводится с обязательным участием его законного представителя. Перед допросом потерпевших и свидетелей, не достигших возраста 14 лет, председательствующий разъясняет им значение для уголовного дела полных и правдивых показаний. Об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний эти лица не предупреждаются и подписка у них не берется. В целях охраны прав несовершеннолетних по ходатайству сторон, а также по инициативе суда допрос потерпевших и свидетелей, не достигших возраста 18 лет, может быть проведен в отсутствие подсудимого, о чем суд выносит определение или постановление. После возвращения подсудимого в зал судебного заседания ему должны быть сообщены показания этих лиц и представлена возможность задавать им вопросы. По окончании допроса потерпевший или свидетель, не достигший возраста 18 лет, педагог, присутствовавший при его допросе, а также законные представители потерпевшего или свидетеля могут покинуть зал судебного заседания с разрешения председательствующего.

Из этого следует, что в соответствии с УПК РФ при допросе «скрытого» несовершеннолетнего свидетеля или потерпевшего в возрасте до 14 лет в обязательном порядке в зале судебного заседания должны присутствоватьпедагог и законный представитель несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля. В других случаях вопрос об их участии в судебном заседании разрешается по усмотрению суда.

Вместе с тем нормы ст. 280 УПК РФ не учитывают особенности, связанные с допросом «скрытого» несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля. Из смысла ст. 280 УПК РФ следует, что законный представитель несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля и педагог должны быть непосредственно рядом с ним. Нахождение этих участников уголовного судопроизводства во время производства допроса в зале судебного заседания, а не рядом с несовершеннолетним, не обеспечивает в полной мере защиту его прав и законных интересов.

Эти условия были соблюдены Верховным Судом РМ при допросе 6-летней Ш. - свидетельницы по уголовному делу по обвинению Б. в совершении им преступления по ч. 2 п. «е» ст. 105, ч. 1 ст. 222 УК РФ. Подполковник милиции Б. (ст. оперуполномоченный СОБРА УБОП МВД РМ), решив отомстить жене, которая ушла к другому, и ее новому мужу, в погребе их сарая установил боевую гранату Ф-1, приготовив ее к взрыву при соприкосновении, рассчитывая подорвать обоих. Однако от взрыва погиб другой человек, а супругов отбросило в сторону взрывной волной [8].

Аналогичные вопросы возникают при моделировании процесса допросов «скрытых» свидетелей, пользующихся услугами адвоката, «скрытых» совершеннолетних потерпевших, имеющих представителя.

Таким образом, открытым остается вопрос о том, где конкретно во время допроса «скрытых» участников уголовного судопроизводства должны находиться их законные представители, представители, адвокаты и педагог - в зале судебного заседания или в месте, из которого дает показания соответствующий «скрытый» участник; каким образом, находясь вне зала судебного заседания, законные представители, представители, адвокаты и педагог смогут реально реализовать свои процессуальные права.

Отсутствуют и ответы на вопрос о том, каким образом будет реализовано право «скрытых» участников судебного делопроизводства на бесплатное пользование помощью переводчика, а также о том, где должен находиться переводчик во время выполнения своих обязанностей, каково будет качество синхронного перевода слов допрашиваемого, физиогномических реакций которого переводчик, находящийся в зале судебного заседания во время допроса, не видит. Не вызовет ли это сомнений у суда и участников уголовного судопроизводства в точности передачи смысла показаний «скрытого» участника?

Актуальное значение при рассмотрении дел в отношении членов организованного преступного сообщества имеет реализация права на обеспечение личной безопасности раскаявшихся по делу обвиняемых, их близких, помогающих изобличить лидеров и активных членов банды. 15.06.2000 Верховным Судом РМ был вынесен приговор банде, которая занималась рэкетом и убийствами. В ходе рассмотрения дела судом обвиняемый К., телохранитель руководителя банды, обратился с заявлением о принятии в отношении него и его гражданской жены У. (свидетеля по делу) мер безопасности. Мотивировал просьбу тем, что существует реальная угроза его безопасности: оставшиеся на свободе члены ОПГ совершили нападение на У., причинив ей тяжкий вред здоровью, в связи с дачей следователю показаний. Ее предупредили, что в случае явки в суд ее убьют вместе с ребенком. Свидетелю У. и ее ребенку была выделена охрана. Подсудимый К. и свидетельница У. в судебном заседании рассказали о всех совершенных бандой преступлениях. В адрес начальника учреждения УФСИН РФ по РМ на основании ст. 13 УИК РФ судом было направлено постановление об обеспечении осужденного К. мерами безопасности во время отбытия наказания. Впоследствии К. в соответствии со ст. 79 УК РФ был освобожден условно-досрочно, и вместе с женой У. и ребенком выехали на жительство в другую местность [9].

Одновременно возникает вопрос о необходимости принятия судом мер безопасности в отношении педагогов, переводчиков, законных представителей, представителей и адвокатов, непосредственно общающихся во время судебного процесса со «скрытыми» участниками уголовного судопроизводства. Это следует из смысла Федерального закона от 20.08.2004 № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства».

В практике Верховного Суда РМ имел случай обращения адвоката о применении мер госзащиты. В телеграмме в коллегию адвокатов, в письме защитнику С. Сергиево-Посадская «братва» крайне отрицательно оценила результаты его защиты лидера ОПГ З., осужденного за сбыт иностранной валюты. Особо их возмутило заявленное адвокатом ходатайство о приобщении к делу фотографий, на которых во время свидания, организованного сотрудником уголовного розыска в своем служебном кабинете, З. позировал с членами ОПГ в обнимку в неформальной обстановке: на рабочем столе офицера милиции был накрыт стол со спиртными напитками. Из письма следовало, что адвокат С. «ответит за то, что засветил хорошего мента», который организовал обвиняемому там же интимную встречу с девушкой. После этого арестованный выпрыгнул из окна кабинета, совершив побег из-под стражи. Одновременно с приговором суд направил в МВД РМ частное определение, и сотрудник ОВД был уволен [10].

Рассмотрение уголовных дел с участием коллегии присяжных заседателей наиболее ярко демонстрирует принцип состязательности судопроизводства в Российской Федерации. В то же время эта форма судопроизводства, особенно при рассмотрении уголовных дел в отношении членов ОПГ и допроса «скрытых свидетелей», остро обнажила проблему непредсказуемости формирования алгоритма правовых и нравственных механизмов ограничения усмотрения коллегии присяжных заседателей при принятии ими вердикта.

Юридическая неосведомленность присяжных заседателей в правилах оценки доказательств и в таких основных вопросах, как форма вины, соучастие в совершении преступлений, необходимая оборона и крайняя необходимость, нередко затрудняет принятие ими решения либо приводит к принятию ошибочного усмотрения. Но несомненно одно: суд присяжных заставил юристов-профессионалов - судей, прокуроров, следователей, адвокатов - совершенствовать свое профессиональное мастерство, чтобы быть всегда в «форме». Иное процессуальное поведение любого из перечисленных правоприменителей обречено на неудачу. Свидетельство тому - оправдательный вердикт коллегии присяжных заседателей Верховного Суда РМ от 14.09.2009 в отношении 7 лиц (из 12) обвиняемых в участии в преступной организации и совершении на территории РМ тяжких и особо тяжких преступлений [11].

При организации допроса «скрытых» свидетелей необходимо в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 1 УПК РФ соблюдать общепризнанные нормы и принципы международного права. В частности, право обвиняемого задавать вопросы анонимным свидетелям в соответствии с п. d ч. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Показательно в связи с этим решение из практики Европейского суда по правам человека по делу «Кастовски против Нидерландов» от 20.11.1989. В нем было признано, что приговор не может быть основан на показаниях анонимных свидетелей, данных в ходе предварительного расследования и оглашенных в судебном заседании без непосредственного допроса таких свидетелей [12].

На основании изложенного, с учетом требований ст. 74 и 75 УПК РФ, определяющих критерии допустимости доказательств, полагаем, что обозначенные правовые проблемы реализации в федеральных судах общей юрисдикции положений ч. 3 ст. 11 и ч. 5 ст. 278 УПК РФтребуют незамедлительного решения путем внесения соответствующих дополнений и изменений в действующее уголовно-процессуальное законодательство РФ.

Организационные мероприятия, направленные на обеспечение федеральных судов общей юрисдикции РФ материально-техническими и иными средствами, позволяющими осуществлять трансляцию показаний «скрытого» участника уголовного судопроизводства, возможно детально запланировать и реализовать только после создания необходимой для этого процессуальной процедуры.

Законодатель в архиважном вопросе обязан проявить расторопность и мудрость. Существующие коллизии уголовно-процессуальных норм, обеспечивающих безопасность при допросе в суде «скрытых» участников уголовного судопроизводства, не способствуют формированию единой и стабильной судебной практики в регионах РФ.

Уместно в связи с этим вспомнить слова юриста В.И.Ульянова-Ленина (в статье «О «двойном» подчинении и законности»): «Есть ли высокомерие в том взгляде, что законность не может быть калужская и казанская, а должна быть единая всероссийская?..» [13].

На чаше весов правосудия - соблюдение конституционных прав и свобод граждан, поэтому эффективное обеспечение безопасности процесса судопроизводства - важная гарантия реализации режима законности.

Адрес для корреспонденции: vsrm@moris.ru.

Примечания

1. Архив Верховного суда Республики Мордовия. Уголовное дело №2-60/1993.

2. Преснякова Л., Терешина Т. Судья умоем кровью // Советская Мордовия. 1993. 20 нояб.

3. Кассационное определение № 22-1036/07 от 11.05.2007 // Архив Верховного Суда Республики Мордовия.

4. Уголовное дело № 2-1/2001 // Архив Верховного Суда Республики Мордовия.

5. Материал № 2-к-25/2009. Кассационное определение Верховного Суда РФ № 15-009-25 от 23.07.2009 // Архив Верховного Суда Республики Мордовия.

6. Корольков И. Кто защитит свидетеля // Московские новости. 2001. 9-15 окт.

7. Уголовное дело № 5-1/2010 // Архив Верховного Суда Республики Мордовия.

8. Сапожникова Г. Граната для Дездемоны // Комсомольская правда. 2002. 25 окт.

9. Терешина Т. Волчья стая // Известия Мордовии. 2000. 28 мая.

10. Уголовное дело № 2-89/1996 // Архив Верховного Суда Республики Мордовия.

11. Уголовное дело № 2-1/2009 // Архив Верховного Суда Республики Мордовия.

12. Европейский Суд по правам человека. Избранные решения. М.,2000. Т. 2.

13. Ленин В.И. О государстве и праве // Сборник произведений и документов в 2 тт. М., 1958. Т. 2. С. 720.

14. Корольков И. Охота на судей // Известия. 1994. 21 янв.

15. Корольков И. Охота на судей продолжается // Известия. 1994. 25 янв.

16. Раззаков Ф. Хроника российской преступности. 1992-1995 гг. М., 1997. С. 304-305.

МАРТЫШКИН Василий Николаевич. Почетный работник судебной системы России. Присвоен Высший квалификационный класс. Заслуженный юрист Республики Мордовия. Стаж судебной работы - более 28 лет. С 1981 г. - судья, с 2008 г. - заместитель Председателя Верховного Суда Республики Мордовия. Избирался председателем квалификационной коллегии судей Республики Мордовия, членом Совета Судей РФ.

КУЗЬМИЧЕВ Олег Петрович. В 1988-2002 гг. работал на разных должностях в прокуратуре г. Одессы. В 2004-2006 гг. - старший прокурор отдела, начальник Управления по обеспечению участия прокуроров в рассмотрении уголовных дел судами прокуратуры Московской области. С 2007 г. - начальник отдела Главного управления организационно-правового обеспечения деятельности судов Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. Государственный советник юстиции РФ 2 класса.

МАРТЫШКИН Виталий Васильевич. Прокурор отдела по обеспечению участия прокуроров в рассмотрении уголовных дел судами прокуратуры Республики Мордовия, юрист 2 класса.

Вопросы обеспечения безопасности допроса "скрытых" участников судопроизводства | Журнал "Право и безопасность" | http://www.dpr.ru

Журнал "Право и безопасность"

Номер - 1 (34), Март 2010

Вопросы обеспечения безопасности допроса "скрытых" участников судопроизводства

Мартышкин В.Н., Заместитель Председателя Верховного Суда Республики Мордовия, Кузьмичев О.П., ГУОПО судебного департамента при Верховном суде РФ, Мартышкин В.В., Прокуратура Республики Мордовия

***

Рассмотрены существующие коллизии уголовно-процессуальных норм российского законодательства, обеспечивающих безопасность при допросе в суде "скрытых" участников уголовного судопроизводства, в том числе свидетелей, пользующихся услугами адвоката, несовершеннолетних и их законных представителей, а также представителей и адвокатов, непосредственно общающихся во время судебного процесса со "скрытыми" участниками уголовного судопроизводства. Авторы предлагают направления совершенствования процессуальных процедур и требований о производстве допроса "скрытых" свидетелей, в том числе создание специальной государственной федеральной службы, способной эффективно решать вопросы государственной защиты участников уголовного процесса. Целесообразно также введение дополнительного уголовно-процессуального института, например института отдельного судебного поручения, и определение порядка проведения аудио-, видеотрансляции показаний во время судебного заседания.

Ключевые слова: уголовное судопроизводство, "скрытый" свидетель, защита свидетелей, судебное заседание.

***

Уголовно-процессуальный кодекс (УПК) РСФСР (в ред. от 27.10.1960) не содержал положений, предусматривающих возможность принятия мер безопасности в отношении лица в уголовном судопроизводстве и допроса его в условиях «скрытности». Формы такого допроса и способы защиты свидетеля вырабатывались судебной практикой.

Первый случай применения отдельных мер безопасности в практике Верховного Суда Республики Мордовия (РМ) известен с 1993 г.

В 1993 г. от рук членов ОПГ «Щукари» при исполнении служебного долга погибли начальник отдела СИЗО № 1 г. Саранска капитан в/с А.Гагарин и старшина милиции П.Акишин [1]. Свидетеля-очевидца расстрела капитана А.Гагарина, несмотря на принятые меры, органам правопорядка обнаружить не удалось. Организатором убийства, который находился в розыске, на поиск этого свидетеля были сориентированы члены ОПГ, оставшиеся на свободе.

В ходе судебного разбирательства председательствующему поступила информация о месте нахождения данного свидетеля. Опасаясь расправы банды, женщина скрывалась с несовершеннолетними детьми. По ходатайству гособвинителя суд вынес определение, в котором предусмотрел: необходимость обеспечения ее круглосуточной охраной; не разглашать анкетные данные свидетеля; допросить ее по правилам «скрытого» свидетеля в условиях, исключающих его визуальное наблюдение подсудимыми и вне зала судебного заседания. Допрос был проведен за городом в поле, в спецавтобусе, куда были доставлены участники процесса, за исключением подсудимых. Протокол судебного заседания, в том числе аудиозапись показаний «скрытого» свидетеля, его чертеж с указанием места расположения группы в момент преступления были исследованы с участием подсудимых.

Во время провозглашения приговора от 05.11.1993 членам банды (исполнитель Б. приговорен к исключительной мере наказания) в зале суда начались беспорядки, прозвучали угрозы убийством в адрес судей. У охраны пытались отбить осужденных. На следующий день в адрес председательствующего по делу поступило письмо, которое начиналось словами: «Судья умоем кровью…» и заканчивалось подписью: «Охотник». Была нарисована виселица с болтающимся в петле телом. Ночью на жилище судьи, в котором находилась его семья, было совершено нападение с поджогом квартиры. Судья и его несовершеннолетние дети в течение 2 лет находились под охраной, пока не был задержан находившийся в розыске организатор преступлений [2].

В соответствии с положениями ч. 3 ст. 11 УПК РФ при наличии достаточных данных о том, что потерпевшему, свидетелю или иным участникам уголовного судопроизводства, а также их близким родственникам, родственникам или близким лицам угрожают убийством, применением насилия, уничтожением или повреждением их имущества либо иными опасными противоправными деяниями, суд, прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают в отношении указанных лиц меры безопасности, предусмотренные ч. 9 ст. 166, ч. 2 ст. 186, ч. 8 ст. 193, п. 4 ч. 2 ст. 241 и ч. 5 ст. 278 УПК РФ.

Из вышеперечисленных процессуальных норм компетенции суда касаются только положения ч. 5 ст. 278 УПК РФ(остальные процессуальные нормы, перечисленные в ч. 3 ст. 11 УПК РФ, подлежат исполнению на досудебных стадиях уголовного судопроизводства), согласно которым при необходимости обеспечения безопасности свидетеля, его близких родственников, родственников и близких лиц суд без оглашения подлинных данных о личности свидетеля вправе провести его допрос в условиях, исключающих визуальное наблюдение свидетеля другими участниками судебного разбирательства (далее - «скрытый» свидетель).

Во взаимосвязи с рядом уголовно-процессуальных норм ч. 5 ст. 278 УПК РФ имеет неоднозначное толкование применительно к кругу лиц, на которых распространяются ее положения.

Так, в соответствии с ч. 1 ст. 277 УПК РФ потерпевший допрашивается в порядке, установленном ч. 2-6 ст. 278 УПК РФ, т.е. потерпевший по делу, его близкие родственники, родственники и близкие лицатакже имеют право на обеспечение их безопасности, а потерпевший также может быть допрошен в суде по правилам допроса «скрытого» свидетеля.

В соответствии с ч. 3 ст. 45 УПК РФ законные представители и представители потерпевшего имеют те же процессуальные права, что и представляемые ими лица, соответственно, также могут быть допрошены по правилам «скрытого» свидетеля.

Следует обратить внимание на то, что положения ч. 5 ст. 278 УПК РФ в качестве меры обеспечения безопасности «скрытого» свидетеля предусматривают его допрос в судебном заседании в условиях, исключающих только визуальное наблюдение другими участниками судебного разбирательства. Эта процессуальная норма не содержит иных требований, например требований об изменении характеристик транслируемого в судебном заседании голоса свидетеля. Учитывая, что целью реализации мер безопасности свидетеля, его близких родственников, родственников или близких лиц является обеспечение государственных гарантий защиты всех этих лиц от опасных противоправных деяний, требуют дополнительного правового регулирования процессуальные правила, по которым в суде проводится допрос «скрытого» свидетеля. В частности, уголовно-процессуальная норма должна содержать перечень условий, которые подлежат соблюдению судом при проведении допроса «скрытого» свидетеля для исключения идентификации его личности иными участниками уголовного судопроизводства. Эти условия должны учитывать особенности рассмотрения уголовных дел в судах первой, кассационной и надзорной инстанции Российской Федерации.

В соответствии с ч. 3 ст. 278 УПК РФ стороны вправе задать вопросы свидетелю устно, письменно, с использованием технических средств или иным способом.

Как усматривалось из протокола судебного заседания, свидетель под псевдонимом «Шмелев К.Н.» допрошен судом в отсутствии подсудимого С. и последний был лишен какой-либо возможности задать ему вопросы, поскольку с содержанием показаний «скрытого» свидетеля ознакомлен не был. Вместе с тем показания названного свидетеля приведены в приговоре в качестве доказательств виновности С. в совершении всех фактов преступлений по п. «б» ч. 2 ст. 228.1, ч. 1 ст. 234 УК РФ, за которые он осужден, в том числе тех, по которым он вину не признал, что повлекло отмену обвинительного приговора с направлением дела на новое судебное рассмотрение [3].

Правовой конкретики требует процессуальное определение такого понятия, как место нахождения «скрытого» участника уголовного судопроизводства.

Кроме того, необходимо процессуальное закрепление наименования способа трансляции в зал судебного заседания показаний «скрытого» участника уголовного судопроизводства, а также гласного процессуального контроля в зале судебного заседания за трансляцией этих показаний именно в режиме реального времени, исключающего любые сомнения суда и участников судебного разбирательства в том, что «скрытый» участник дает показания в режиме реального времени без какого-либо принуждения со стороны иных лиц.

Процессуального регулирования также требуют вопросы, связанные с наделением суда (судьи единолично, коллегии из 3 профессиональных судей, федерального судьи и коллегии с участием судьи федерального суда общей юрисдикции и 12 присяжных заседателей) правом посредством видеоконференцсвязи наблюдать в зале судебного заседания за процессом дачи показаний «скрытым» участником судопроизводства в режиме реального времени в условиях, исключающих его визуальное наблюдение другими участниками судебного разбирательства.

Необходимо решить вопрос о том, кто конкретно в зале судебного заседания и в месте нахождения «скрытого» участника уголовного судопроизводства по распоряжению председательствующего обеспечивает начало трансляции и ее окончание.

Процессуальной конкретики требуют вопросы соблюдения при судебном разбирательстве с участием «скрытого» свидетеля общего порядка подготовки к судебному заседанию, в частности, требований ч. 2 ст. 231 и ст. 232 УПК РФ. Согласно этим нормам в постановлении о назначении судебного заседания подлежат разрешению вопросы о вызове в судебное заседание лиц по спискам, представленным сторонами, об извещении сторон о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала. Одновременно должны быть решены организационные вопросы, связанные с содержанием распоряжения судьи о вызове в судебное заседание лиц, указанных в его постановлении применительно к вызову «скрытого» свидетеля.

Система безопасности допроса «скрытых» свидетелей не должна стать «ахиллесовой пятой» для преступников. Цена ошибки - жизнь участников уголовного судопроизводства. Поэтому наряду с совершенствованием процессуальных процедур и требований о производстве допроса «скрытых» свидетелей необходимо в рамках антикоррупционной программы борьбы с преступностью предусмотреть создание специальной государственной федеральной службы, способной адекватно поставленным задачам эффективно решать вопросы государственной защиты участников уголовного процесса. В настоящее время эти функции возложены на Управление Госзащиты МВД РФ, которые защищают более 1000 свидетелей. О необходимости создания такого подразделения свидетельствует судебная практика по рассмотрению дел в отношении членов преступных сообществ.

Верховным Судом РМ 26.09.2001 вынесен приговор в отношении 13 членов ОПГ, именуемой себя «Мордва». В серии жестоких преступлений этой банды, члены которой перед нападениями искусно гримировались, что затрудняло их опознание, - дерзкий расстрел в общественном месте из автомата «Калашникова» генерального директора Ассоциации работников правоохранительных органов РМ В.Лаврова (полковника милиции в отставке) и его водителя. Судебный процесс проходил драматически. Накануне доставки в зал судебных заседаний важных свидетелей обвинения один из них - К. был убит. Ночью была взорвана дверь в квартире второго свидетеля Ш. и причинены множественные ранения. В жилище Д. - руководителя следственной группы брошена боевая граната Ф-1, предотвращена попытка обстрела квартиры из гранатомета [4]. В результате спецоперации ФСБ РФ в феврале 2008 г. были задержаны остальные члены преступного сообщества (10 человек). Вместе с ними сотрудниками ФСБ был арестован К. - заместитель начальника криминальной милиции МВД РМ. Согласно предъявленного обвинения (по ч. 1 ст. 283, ч. 3 ст. 210, ч. 3 ст. 285, ч. 4 п. «г» ст. 290, ч. 1 ст. 174-1 УК РФ) полковник милиции был осведомителем руководителя банды «Мордва», находящегося в течение 9 лет в международном розыске за совершение преступлений по ч. 2 ст. 209, ч. 2 п. «б, е, ж, з» ст. 105, ч. 3 ст. 222 УК РФ [5].

Тесно взаимосвязана с предыдущими вопросами тема соблюдения при проведении судебного процесса с участием «скрытого» свидетеля предусмотренных гл. 35 и 36 УПК РФ общих условий судебного разбирательства и порядка организации подготовительной части судебного заседания.

Так, в соответствии с положениями ст. 240-260 УПК РФ к общим условиям судебного разбирательства относится непосредственность и устность, гласность судебного разбирательства, неизменность состава суда, равенство прав сторон, наличие секретаря судебного заседания и ведение им протокола судебного заседания с соблюдением обязательных требований, подлежащих отражению в протоколе, участие потерпевшего в судебном разбирательстве, меры воздействия на нарушение порядка в судебном заседании.

Соблюдение при допросе «скрытого» свидетеля основополагающих принципов судебного разбирательства требует нормативного процессуального закрепления в ст. 5 УПК РФ понятия явки в суд участников судебного разбирательства, фактически находящихся вне пределов зала судебного заседания, посредством аудио-, видеотрансляции в режиме настоящего времени. Одновременно необходимо процессуальное закрепление в гл. 35 УПК РФ основных правил аудио-, видеотрансляции устных показаний участников уголовного судопроизводства, в том числе основных правил аудиотрансляции в зале судебного заседания устных показаний «скрытых» участников судебного разбирательства с измененными до неузнаваемости их голосовыми характеристиками.

При расследовании упомянутого дела № 2-1/2001 свидетеля обвинения Ш. преступники вычислили по голосу и причинили ему тяжкий вред здоровью [6].

Представляется возможным и необходимым при обязательном соблюдении уголовно-процессуальных принципов гласности и неизменности состава суда в целях обеспечения гарантий реализации конституционных прав граждан - участников уголовного судопроизводства на защиту их персональных данных, в том числе прав на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, для правового урегулирования вопросов, связанных с необходимостью уведомления «скрытых» свидетелей об ответственности за отказ от дачи показаний и дачу заведомо ложных показаний и «скрытых» потерпевших об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, рассмотреть вопрос о введении в уголовно-процессуальное законодательство РФ дополнительной процессуальной стадии - стадии персонификации участников уголовного судопроизводства.

Целесообразно также введение дополнительного уголовно-процессуального института, например института отдельного судебного поручения.

При неизменном составе суда, рассматривающего конкретное уголовное дело, в рамках исполнения отдельного судебного поручения вызов в суд и персонификацию соответствующего, в том числе «скрытого» потерпевшего или свидетеля, находящегося вне зала судебного заседания или в другом месте на территории Российской Федерации, взятие у них соответствующей подписки смогут осуществить другие судьи и секретари суда этого или другого федерального суда общей юрисдикции при условии визуального наблюдения за этими процессами из зала судебного заседания посредством аудио-видео-конференц-связи судьей, председательствующим по делу. Следует также предусмотреть направление или предоставление судом, отобравшим подписку, судье, председательствующему по делу, в установленный срок подписанного потерпевшим или свидетелем документа для приобщения его к протоколу судебного заседания (ч. 2 ст. 278 УПК РФ).

В соответствии с принципом равенства сторон (ст. 244 УПК РФ) «скрытые» участники судебного разбирательства, наряду с другими участниками судебного процесса, имеют право представлять суду письменные формулировки по вопросам, указанным в п. 1-6 ч. 1 ст. 299 УПК РФ (вопросы доказанности преступления и наказания виновного в его совершении), разрешаемые судом при постановлении приговора.

Положениями ст. 42, 45, 56 УПК РФ потерпевший, законные представители и представители потерпевшего, свидетель наделены рядом прав и обязанностей, которые возможно в ряде случаев своевременно реализовать либо исполнить, находясь непосредственно в зале судебного заседания при рассмотрении судом уголовного дела.

Потерпевший и свидетель также могут пользоваться в судебном заседании письменными заметками, зачитывать имеющиеся у них документы, относящиеся к их показаниям. Указанные письменные заметки и документы предъявляются суду по его требованию, а документы, кроме того, по определению или постановлению суда могут быть приобщены к материалам уголовного дела. В этой связи для обеспечения реальной возможности реализации «скрытым» участником уголовного судопроизводства всех своих процессуальных прав и выполнения всех процессуальных обязанностей целесообразно предусмотреть процессуальный порядок и условия делегирования части этих прав и обязанностей, соответственно, государственному обвинителю, защитнику подсудимого и адвокату, приглашенному свидетелем для оказания юридической помощи, принимающим непосредственное участие в судебном процессе и находящимся в зале судебного заседания.

Наибольшие затруднения возникают на практике при определении существенно значимых обстоятельств, которыми обязан руководствоваться суд при разрешении ходатайства, заявленного стороной по делу о раскрытии подлинных данных о «скрытом» свидетеле.

Судебная практика свидетельствует о том, что в случае заявления сторонами обоснованного ходатайства о раскрытии подлинных сведений о лице, дающем показания, в связи с необходимостью осуществления защиты подсудимого либо установления каких-либо существенных для рассмотрения уголовного дела обстоятельств суд вправе предоставить сторонам возможность ознакомления с указанными сведениями. Например, при рассмотрении Верховным Судом РМ уголовного дела в отношении В., организовавшего приготовление к убийству по найму известного в г. Тольятти предпринимателя, в роли «киллера» выступило лицо, действовавшее в рамках оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент» [7]. В суде защитник обвиняемого заявил ходатайство о рассекречивании личности выступившего в роли исполнителя убийства и допрошенного в ходе предварительного следствия под псевдонимом «Алексеев А.А.» и о его допросе в условиях визуального наблюдения. Отказ в оглашении подлинных сведений о личности «скрытого» свидетеля и необходимость его допроса в условиях, исключающих визуальное наблюдение другими участниками судебного разбирательства, судья обосновал необходимостью обеспечения безопасности свидетеля и его близких лиц. Мотивированное постановление судьи (требования ч. 4 ст. 7, п. 7 ч. 3 ст. 259 УПК РФ) отражено в протоколе судебного заседания. Вместе с тем суд для осуществления квалифицированной защиты подсудимого В. представил адвокату возможность ознакомиться с подлинными сведениями о лице, дающем показания, что не противоречит требованиям ч. 6 ст. 278 УПК РФ.

Требует также разрешения вопрос, связанный с необходимостью наделения суда процессуальными правами на применение к «скрытым» участникам судебного заседания такой меры воздействия за нарушение порядка в судебном заседании, как отключение аудио-, видеотрансляции (по аналогии с удалением лица из зала судебного заседания).

В соответствии со ст. 258 УПК РФ меры воздействия (предупреждение о недопустимости такого поведения, удаление из зала судебного заседания, наложение денежного взыскания) судом применяются только к лицам, присутствующим в зале судебного заседания, за неподчинение распоряжениям председательствующего или судебного пристава.

Вопросы возникают и в связи с необходимостью обеспечения возможности реализации в судебном заседании всех процессуальных прав «скрытых» свидетелей и потерпевших, являющихся несовершеннолетними или лицами, по своему физическому или психическому состоянию лишенных возможности самостоятельно защищать свои права и законные интересы.

В силу требований ст. 280 УПК РФ при участии в допросе потерпевших и свидетелей в возрасте до 14 лет, а по усмотрению суда и в возрасте от 14 до 18 лет, участвует педагог, законный представитель. Допрос несовершеннолетних потерпевших и свидетелей, имеющих физические или психические недостатки, проводится во всех случаях в присутствии педагога. До начала допроса несовершеннолетнего председательствующий разъясняет педагогу его права, о чем в протоколе судебного заседания делается соответствующая запись. Педагог вправе с разрешения председательствующего задавать вопросы несовершеннолетнему потерпевшему, свидетелю. При необходимости для участия в допросе несовершеннолетних потерпевших и свидетелей вызываются также их законные представители, которые могут с разрешения председательствующего задавать вопросы допрашиваемому. Допрос потерпевшего или свидетеля, не достигшего возраста 14 лет, проводится с обязательным участием его законного представителя. Перед допросом потерпевших и свидетелей, не достигших возраста 14 лет, председательствующий разъясняет им значение для уголовного дела полных и правдивых показаний. Об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний эти лица не предупреждаются и подписка у них не берется. В целях охраны прав несовершеннолетних по ходатайству сторон, а также по инициативе суда допрос потерпевших и свидетелей, не достигших возраста 18 лет, может быть проведен в отсутствие подсудимого, о чем суд выносит определение или постановление. После возвращения подсудимого в зал судебного заседания ему должны быть сообщены показания этих лиц и представлена возможность задавать им вопросы. По окончании допроса потерпевший или свидетель, не достигший возраста 18 лет, педагог, присутствовавший при его допросе, а также законные представители потерпевшего или свидетеля могут покинуть зал судебного заседания с разрешения председательствующего.

Из этого следует, что в соответствии с УПК РФ при допросе «скрытого» несовершеннолетнего свидетеля или потерпевшего в возрасте до 14 лет в обязательном порядке в зале судебного заседания должны присутствоватьпедагог и законный представитель несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля. В других случаях вопрос об их участии в судебном заседании разрешается по усмотрению суда.

Вместе с тем нормы ст. 280 УПК РФ не учитывают особенности, связанные с допросом «скрытого» несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля. Из смысла ст. 280 УПК РФ следует, что законный представитель несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля и педагог должны быть непосредственно рядом с ним. Нахождение этих участников уголовного судопроизводства во время производства допроса в зале судебного заседания, а не рядом с несовершеннолетним, не обеспечивает в полной мере защиту его прав и законных интересов.

Эти условия были соблюдены Верховным Судом РМ при допросе 6-летней Ш. - свидетельницы по уголовному делу по обвинению Б. в совершении им преступления по ч. 2 п. «е» ст. 105, ч. 1 ст. 222 УК РФ. Подполковник милиции Б. (ст. оперуполномоченный СОБРА УБОП МВД РМ), решив отомстить жене, которая ушла к другому, и ее новому мужу, в погребе их сарая установил боевую гранату Ф-1, приготовив ее к взрыву при соприкосновении, рассчитывая подорвать обоих. Однако от взрыва погиб другой человек, а супругов отбросило в сторону взрывной волной [8].

Аналогичные вопросы возникают при моделировании процесса допросов «скрытых» свидетелей, пользующихся услугами адвоката, «скрытых» совершеннолетних потерпевших, имеющих представителя.

Таким образом, открытым остается вопрос о том, где конкретно во время допроса «скрытых» участников уголовного судопроизводства должны находиться их законные представители, представители, адвокаты и педагог - в зале судебного заседания или в месте, из которого дает показания соответствующий «скрытый» участник; каким образом, находясь вне зала судебного заседания, законные представители, представители, адвокаты и педагог смогут реально реализовать свои процессуальные права.

Отсутствуют и ответы на вопрос о том, каким образом будет реализовано право «скрытых» участников судебного делопроизводства на бесплатное пользование помощью переводчика, а также о том, где должен находиться переводчик во время выполнения своих обязанностей, каково будет качество синхронного перевода слов допрашиваемого, физиогномических реакций которого переводчик, находящийся в зале судебного заседания во время допроса, не видит. Не вызовет ли это сомнений у суда и участников уголовного судопроизводства в точности передачи смысла показаний «скрытого» участника?

Актуальное значение при рассмотрении дел в отношении членов организованного преступного сообщества имеет реализация права на обеспечение личной безопасности раскаявшихся по делу обвиняемых, их близких, помогающих изобличить лидеров и активных членов банды. 15.06.2000 Верховным Судом РМ был вынесен приговор банде, которая занималась рэкетом и убийствами. В ходе рассмотрения дела судом обвиняемый К., телохранитель руководителя банды, обратился с заявлением о принятии в отношении него и его гражданской жены У. (свидетеля по делу) мер безопасности. Мотивировал просьбу тем, что существует реальная угроза его безопасности: оставшиеся на свободе члены ОПГ совершили нападение на У., причинив ей тяжкий вред здоровью, в связи с дачей следователю показаний. Ее предупредили, что в случае явки в суд ее убьют вместе с ребенком. Свидетелю У. и ее ребенку была выделена охрана. Подсудимый К. и свидетельница У. в судебном заседании рассказали о всех совершенных бандой преступлениях. В адрес начальника учреждения УФСИН РФ по РМ на основании ст. 13 УИК РФ судом было направлено постановление об обеспечении осужденного К. мерами безопасности во время отбытия наказания. Впоследствии К. в соответствии со ст. 79 УК РФ был освобожден условно-досрочно, и вместе с женой У. и ребенком выехали на жительство в другую местность [9].

Одновременно возникает вопрос о необходимости принятия судом мер безопасности в отношении педагогов, переводчиков, законных представителей, представителей и адвокатов, непосредственно общающихся во время судебного процесса со «скрытыми» участниками уголовного судопроизводства. Это следует из смысла Федерального закона от 20.08.2004 № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства».

В практике Верховного Суда РМ имел случай обращения адвоката о применении мер госзащиты. В телеграмме в коллегию адвокатов, в письме защитнику С. Сергиево-Посадская «братва» крайне отрицательно оценила результаты его защиты лидера ОПГ З., осужденного за сбыт иностранной валюты. Особо их возмутило заявленное адвокатом ходатайство о приобщении к делу фотографий, на которых во время свидания, организованного сотрудником уголовного розыска в своем служебном кабинете, З. позировал с членами ОПГ в обнимку в неформальной обстановке: на рабочем столе офицера милиции был накрыт стол со спиртными напитками. Из письма следовало, что адвокат С. «ответит за то, что засветил хорошего мента», который организовал обвиняемому там же интимную встречу с девушкой. После этого арестованный выпрыгнул из окна кабинета, совершив побег из-под стражи. Одновременно с приговором суд направил в МВД РМ частное определение, и сотрудник ОВД был уволен [10].

Рассмотрение уголовных дел с участием коллегии присяжных заседателей наиболее ярко демонстрирует принцип состязательности судопроизводства в Российской Федерации. В то же время эта форма судопроизводства, особенно при рассмотрении уголовных дел в отношении членов ОПГ и допроса «скрытых свидетелей», остро обнажила проблему непредсказуемости формирования алгоритма правовых и нравственных механизмов ограничения усмотрения коллегии присяжных заседателей при принятии ими вердикта.

Юридическая неосведомленность присяжных заседателей в правилах оценки доказательств и в таких основных вопросах, как форма вины, соучастие в совершении преступлений, необходимая оборона и крайняя необходимость, нередко затрудняет принятие ими решения либо приводит к принятию ошибочного усмотрения. Но несомненно одно: суд присяжных заставил юристов-профессионалов - судей, прокуроров, следователей, адвокатов - совершенствовать свое профессиональное мастерство, чтобы быть всегда в «форме». Иное процессуальное поведение любого из перечисленных правоприменителей обречено на неудачу. Свидетельство тому - оправдательный вердикт коллегии присяжных заседателей Верховного Суда РМ от 14.09.2009 в отношении 7 лиц (из 12) обвиняемых в участии в преступной организации и совершении на территории РМ тяжких и особо тяжких преступлений [11].

При организации допроса «скрытых» свидетелей необходимо в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 1 УПК РФ соблюдать общепризнанные нормы и принципы международного права. В частности, право обвиняемого задавать вопросы анонимным свидетелям в соответствии с п. d ч. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Показательно в связи с этим решение из практики Европейского суда по правам человека по делу «Кастовски против Нидерландов» от 20.11.1989. В нем было признано, что приговор не может быть основан на показаниях анонимных свидетелей, данных в ходе предварительного расследования и оглашенных в судебном заседании без непосредственного допроса таких свидетелей [12].

На основании изложенного, с учетом требований ст. 74 и 75 УПК РФ, определяющих критерии допустимости доказательств, полагаем, что обозначенные правовые проблемы реализации в федеральных судах общей юрисдикции положений ч. 3 ст. 11 и ч. 5 ст. 278 УПК РФтребуют незамедлительного решения путем внесения соответствующих дополнений и изменений в действующее уголовно-процессуальное законодательство РФ.

Организационные мероприятия, направленные на обеспечение федеральных судов общей юрисдикции РФ материально-техническими и иными средствами, позволяющими осуществлять трансляцию показаний «скрытого» участника уголовного судопроизводства, возможно детально запланировать и реализовать только после создания необходимой для этого процессуальной процедуры.

Законодатель в архиважном вопросе обязан проявить расторопность и мудрость. Существующие коллизии уголовно-процессуальных норм, обеспечивающих безопасность при допросе в суде «скрытых» участников уголовного судопроизводства, не способствуют формированию единой и стабильной судебной практики в регионах РФ.

Уместно в связи с этим вспомнить слова юриста В.И.Ульянова-Ленина (в статье «О «двойном» подчинении и законности»): «Есть ли высокомерие в том взгляде, что законность не может быть калужская и казанская, а должна быть единая всероссийская?..» [13].

На чаше весов правосудия - соблюдение конституционных прав и свобод граждан, поэтому эффективное обеспечение безопасности процесса судопроизводства - важная гарантия реализации режима законности.

Адрес для корреспонденции: vsrm@moris.ru.

Примечания

1. Архив Верховного суда Республики Мордовия. Уголовное дело №2-60/1993.

2. Преснякова Л., Терешина Т. Судья умоем кровью // Советская Мордовия. 1993. 20 нояб.

3. Кассационное определение № 22-1036/07 от 11.05.2007 // Архив Верховного Суда Республики Мордовия.

4. Уголовное дело № 2-1/2001 // Архив Верховного Суда Республики Мордовия.

5. Материал № 2-к-25/2009. Кассационное определение Верховного Суда РФ № 15-009-25 от 23.07.2009 // Архив Верховного Суда Республики Мордовия.

6. Корольков И. Кто защитит свидетеля // Московские новости. 2001. 9-15 окт.

7. Уголовное дело № 5-1/2010 // Архив Верховного Суда Республики Мордовия.

8. Сапожникова Г. Граната для Дездемоны // Комсомольская правда. 2002. 25 окт.

9. Терешина Т. Волчья стая // Известия Мордовии. 2000. 28 мая.

10. Уголовное дело № 2-89/1996 // Архив Верховного Суда Республики Мордовия.

11. Уголовное дело № 2-1/2009 // Архив Верховного Суда Республики Мордовия.

12. Европейский Суд по правам человека. Избранные решения. М.,2000. Т. 2.

13. Ленин В.И. О государстве и праве // Сборник произведений и документов в 2 тт. М., 1958. Т. 2. С. 720.

14. Корольков И. Охота на судей // Известия. 1994. 21 янв.

15. Корольков И. Охота на судей продолжается // Известия. 1994. 25 янв.

16. Раззаков Ф. Хроника российской преступности. 1992-1995 гг. М., 1997. С. 304-305.

МАРТЫШКИН Василий Николаевич. Почетный работник судебной системы России. Присвоен Высший квалификационный класс. Заслуженный юрист Республики Мордовия. Стаж судебной работы - более 28 лет. С 1981 г. - судья, с 2008 г. - заместитель Председателя Верховного Суда Республики Мордовия. Избирался председателем квалификационной коллегии судей Республики Мордовия, членом Совета Судей РФ.

КУЗЬМИЧЕВ Олег Петрович. В 1988-2002 гг. работал на разных должностях в прокуратуре г. Одессы. В 2004-2006 гг. - старший прокурор отдела, начальник Управления по обеспечению участия прокуроров в рассмотрении уголовных дел судами прокуратуры Московской области. С 2007 г. - начальник отдела Главного управления организационно-правового обеспечения деятельности судов Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. Государственный советник юстиции РФ 2 класса.

МАРТЫШКИН Виталий Васильевич. Прокурор отдела по обеспечению участия прокуроров в рассмотрении уголовных дел судами прокуратуры Республики Мордовия, юрист 2 класса.