|
Почему турецкий парламент отклонил меморандум 1 марта
Эртан Эфегиль, доцент кафедры международных отношений университета Среднего Востока
От редакции
Предлагаем Вашему вниманию статью, интересную с разных точек зрения:
1. Выявляются мотивы политики Турции — страны, играющей важную роль на нашем южном направлении.
2. Видны методы американского влияния в ходе подготовки военной операции в Ираке.
3. Описываются реальные демократические парламентские механизмы принятия важнейших решений, ключевых для дальнейшего развития страны.
4. По многим направлениям Турция имеет тот же спектр проблем, что и Россия, — и в силу своего географического положения, и разнородного этнического состава, и особенностей экономического развития, и необходимости выстраивать гибкую политику с учетом многих геополитических факторов.
Разные позиции, занятые различными политическими игроками во время дебатов по вопросу Меморандума 1 марта 2003 г., выявили со всей отчетливостью, насколько сложной и запутанной была обстановка в Великом Национальном Собрании Турции в момент принятия решения. Результат показал, что мнение и восприятие фактов не совпадали практически у всех важнейших причастных к этому решению сил.
После террористических атак 11 сентября администрация Соединенных Штатов при поддержке России, Китая и центральноазиатских государств приступила к военным операциям против режима Талибан и группировки Аль-Каида в Афганистане. После начала этих операций "вашингтонские ястребы", и среди них прежде всего министр безопасности Дональд Рамсфелд, заместитель министра безопасности Пол Вулфовиц и заместитель государственного секретаря Марк Гроссман, начали делать заявления о том, что Саддам Хусейн нарушает резолюцию 1441 Совета безопасности ООН, что Ирак продолжает производить ядерное оружие и тем самым представляет угрозу для региональной безопасности. Основываясь на этих обвинениях, они выступили с предложением применить силу против Иракского режима.
Тем временем представители противоположного мнения внутри американской администрации, и среди них, в первую очередь, государственный секретарь Колин Пауэл, подвергли критике аргументацию "ястребов", и к тому же по всему миру прошли массовые демонстрации протеста, которые не обошли стороной даже Вашингтон. Всё это привело к расколу мнений относительно Ирака среди стран — членов Совета безопасности ООН, НАТО и Европейского Союза.
Возникшая оппозиция против односторонних действий администрации Буша получила непосредственный отклик (вызвав крайнее беспокойство) и в турецком парламенте. Обрисовался парадокс: сформулирует ли Турция свою внешнеполитическую линию в русле оппозиционных взглядов региональных и внерегиональных государств, а также в русле мирового общественного мнения, или же она поддержит линию администрации Соединенных Штатов, с которыми у нее сложилось прочное стратегическое сотрудничество еще со времен конца Второй мировой войны? Столкнувшись с такой дилеммой, турецкое правительство предпочло вести двойственную политику. В поисках мирного решения конфликта оно попыталось вести переговоры с рядом арабских государств, и в то же время, в свете близкой и реальной перспективы военного вмешательства, оно пошло на сделку с американской администрацией с целью минимизировать те политические, военные и экономические потери, которые по определению должны будут сопутствовать любой потенциальной войне.
В результате ряда безуспешных дипломатических инициатив, а также решающего мнения администрации Буша и непримиримой позиции Саддама Хусейна, турецкое правительство 25.02.03 решило представить на рассмотрение парламента меморандум, позволяющий ввести в Ирак турецкие войска, а на территории Турции разместить военные подразделения США в количестве 62 тыс. солдат и офицеров, 255 реактивных самолетов и 65 вертолетов. 1 марта турецкий парламент проголосовал по этому меморандуму: 250 против, 264 за и 19 воздержавшихся. Голосование закончилось с таким результатом, несмотря на то, что правящая турецкая Партия справедливости и развития (ПСР) имела в парламенте подавляющее большинство.
Этот результат вполне удовлетворил такие страны, как Германия, Франция и Греция, которые были против операции, и в то же время привел в оцепенение "вашингтонских ястребов". Американские официальные лица выразили по этому поводу свое беспокойство и объявили, что результат голосования наносит ущерб американо-турецким отношениям. Критике подверглось как турецкое правительство, так и турецкий Генеральный штаб и другие игроки, принимающие решения.
Мнения относительно вашингтонской позиции по Ираку
Если для начала войны в Заливе в 1991 г. Соединенные Штаты нашли поддержку против Ирака как у региональных, так и у внерегиональных государств, то в 2003 г. ситуация изменилась. Хотя традиционный союзник Америки — Великобритания — и выразил ей свою поддержку, но множество других государств открыто заявили о своем несогласии с политикой американской администрации. Данной военной операции, с международной точки зрения, явно не хватало законности. Несмотря на заявления американцев, что иракский режим производит оружие массового поражения, инспекторы ООН не нашли никаких доказательств такого производства, так что их доклады ничем не могли порадовать американских "ястребов". В связи с этим правительство Буша решило в качестве "доказательств" использовать снимки со спутников, однако эти шпионские снимки многим странам показались недостаточным аргументом в пользу начала военного вмешательства.
Многомиллионные демонстрации против американской интервенции в Ирак прошли по всему земному шару, после чего такие ближневосточные государства, как Саудовская Аравия, Сирия, Иордания и Иран, заняли открытую антивоенную позицию. 16 февраля министры иностранных дел стран Арабской Лиги выразили свой протест против военной операции.
В то же время и Европейский Союз высказал мнение, что инспекторам ООН должно быть дано в Ираке дополнительное время для расследования. Когда же Турция отказалась разместить на своей территории натовский контингент быстрого реагирования в качестве гарантии против потенциальных атак со стороны Ирака, то это означало, что по иракскому вопросу нет единого мнения даже среди стран — членов НАТО1. Некоторые из этих стран поддержали отказ Турции, так что сам альянс оказался в тупике.
США готовы выделить Турции помощь в сумме 26 млрд долл. в обмен на согласие Анкары разместить американские войска на случай военной операции в Ираке. Об этом сообщил представитель Белого Дома Ари Флайшер, подчеркнув, что теперь пришло время решать турецким властям. ("Радио Свобода")
Не отличались единомыслием и страны — участники Совета безопасности ООН. Соединенные Штаты, Великобритания и Испания подготовили проект резолюции, однако — несмотря на энергичное давление со стороны Вашингтона — Франция, Россия, Китай и Германия заблокировали ее принятие, предупредив Совет безопасности, что любая резолюция может быть использована как легальное основание для интервенции. Более того: они открыто объявили, что выступают против военной альтернативы. 27 февраля голосование в поддержку резолюции провалилось, а вместе с ним и попытка Соединенных Штатов легитимировать свои притязания.
Отношение Турции к кризису
Прежде всего, следует подчеркнуть, что турецкие политические деятели ожидали, что в конечном счете Соединенные Штаты наверняка применят силу против Саддама. Подобный результат не стал для Анкары сюрпризом. Разногласия возникли, когда американская администрация потребовала разрешения на размещение около 90 тыс. солдат на турецкой территории и на возможный транзит американских частей через Турцию.
Одновременно с просьбой о размещении военного контингента Соединенные Штаты обратились к турецким властям с просьбой об использовании ее военных баз в Инцирлике, Бэтмене, Дийярбакире, Муше и Малатьи, а также об использовании крайне важных для США портов в Искендеруне, Анталии и Мерсине. Администрация Буша при этом подчеркнула, что не желает отводить турецким войскам какой-либо существенной роли в Северном Ираке в связи с открытой оппозицией курдов, которые были и остаются верными союзниками Америки. (Хотя курдские лидеры Массуд Барзани и Джалал Талабани публично объявили, что не возражают против использования в операции против Ирака турецких войск вместе с американскими, но на самом деле они были против этого.)
Американцы дали понять, что если Турция согласится на все упомянутые выше требования, то для нее откроется источник военной и экономической помощи. Кроме того, американские официальные лица вступили в контакт со своими турецкими коллегами и предоставили им гарантии, что в Северном Ираке не будет создано курдское государство. Во время визита в Анкару заместителя министра обороны Пола Вулфовица и помощника государственного секретаря Марка Гроссмана 03.12.02 состоялись переговоры по этому вопросу с представителями турецкого Генерального штаба, с министром иностранных дел и министром обороны, на которых стороны согласились, что любые попытки образовать курдское государство будут пресекаться.
В результате длительного и интенсивного дипломатического давления со стороны администрации Буша турецкое правительство, при поддержке Министерства иностранных дел и Генерального штаба, решило предложить на рассмотрение парламента меморандум, в котором Турция соглашалась бы на американские требования провести модернизацию вышеупомянутых военных баз и портов. 6 февраля парламент дал согласие на то, что в течение 3 месяцев американские эксперты могут обследовать данные военные объекты на предмет осуществимости их модернизации.
Перед постановкой на голосование второго меморандума оппозиционная Республиканская народная партия (РНП), некоторые члены правящей партии, Генеральный штаб и некоторые дипломаты попытались разбить его текст на две части, чтобы вопрос о переброске турецких войск в Северный Ирак и вопрос о размещении американского контингента на территории Турции ставились раздельно. Но правительство отказалось принять это предложение, т.к. понимало, что в таком случае первый пункт скорей всего будет принят, а второй — скорей всего отвергнут. 1 марта состоялось вышеупомянутое голосование в турецком парламенте.
Разные политические силы оценивают военную операцию
Правительство
С самого начала кризиса турецкое правительство оказалось перед дилеммой. С одной стороны, Соединенные Штаты решительно высказались в поддержку меморандума. Американские официальные лица настойчиво выражали свою заинтересованность в турецком партнерстве и в участии Турции как в самой операции, так и в двусторонних отношениях. С другой стороны, мировое общественное мнение, арабские страны и такие державы, как Франция, Германия, Китай и Россия, открыто осуждали любые военные действия против Ирака. В конце концов турецкое правительство решило избрать двузубую тактику.
С одной стороны, правительство высказывало мысль, что американская военная интервенция против Ирака нанесет ущерб турецкой экономике и безопасности, с другой — начало переговоры с американскими официальными лицами по поводу военного и экономического партнерства2. При этом оно выразило свои глубокие опасения по поводу развития событий в Северном Ираке, которые в потенциале угрожали безопасности Турции и ее территориальной целостности. Также обсуждалось возможное участие турецких войск в предстоящей операции3, при том что Вашингтону прекрасно было известно о желании Анкары активно участвовать в послевоенном переустройстве Ирака, а также в разработке его энергетических ресурсов. Что касается голосования по развертыванию войск, то турецкое правительство оставило его на усмотрение парламентской фракции, призвав при этом Совет национальной безопасности принять в этом процессе активное участие, особенно в том, что касается поддержки прохождения меморандума.
В то же самое время, когда шли переговоры с Соединенными Штатами, турецкое правительство — для поддержания своего лица — вступило в переговоры с Сирией, Иорданией, Саудовской Аравией, Египтом и Ираном с целью найти мирный выход из создавшейся ситуации и гарантировать признание Ираком соответствующих резолюций ООН. Министр иностранных дел Абдулла Гуль предпринял поездку по Центральному Востоку для ознакомления с мнением региональных государств по поводу того, что представлялась всё более близкой военная операция, а также по вопросу последующего переустройства Ирака. В основе такой двойственной политики турецкого правительства лежали четыре базовых фактора:
1. Идеологическое расхождение с парламентской группой партии. Хотя партия усиленно отделяла свою идеологию от позиции Милли Горус (идеологии Партии процветания), все-таки стало очевидным, что некоторые рядовые члены ПСР и ее избиратели, а также некоторые члены парламентской фракции и министры продолжают поддерживать виды на будущее Милли Горус. Некоторым деятелям ПСР чрезвычайно не нравились усилия правительства по проталкиванию согласия на развертывание американского контингента, а самые националистически и консервативно настроенные члены партии решительно отказывались соглашаться на применение силы одной мусульманской страны против другой мусульманской страны. Таким образом, в партии ПСР существовали 4 группировки: Милли Горус, полностью оппозиционная по отношению к операции; правоцентристская, состоящая из бывших членов партии Родина, которые работали когда-то с бывшим президентом Тургутом Озалом, поддерживающие операцию; неоконсерваторы, лояльные к Соединенным Штатам; и парламентский спикер Бюлент Аринс со своими сторонниками, также оппозиционная.
2. Ориентация Турции на Европейский Союз. Турция следовала проамериканской политике в правление президентов Сулеймана Демиреля и Тургута Озала; проевропейской — в правление Мезута Елмаза; и происламистской — в правление Несметтина Эрбакана. ПСР акцентировала свою проевропейскую ориентацию. Турция избегала открыто следовать проамериканскому курсу, потому что рассчитывала на поддержку правительств Германии, Франции и Греции в вопросе вступления в Европейский Союз.
3. Законные обоснования операции. Если бы турецкий парламент одобрил меморандум 1 марта, то тем самым он бы легитимировал военную операцию и превратил бы Турцию в первую мусульманскую страну, которая предоставила военную и правовую поддержку Вашингтону. Соединенные Штаты оказывали давление на турецкий парламент, чтобы тот принял решение вопреки выводам инспекторов ООН и/или принятия резолюции Совета безопасности ООН. В то же время оппозиционная Республиканская народная партия считала, что поддержка дислокации войск без получения международной санкции нарушит турецкую конституцию — этот аргумент ПСР отвергала, считая, что легитимацией является угроза территориальной безопасности Турции.
4. Нежелание Америки принять многие условия Турции. На самом деле именно Соединенные Штаты, а не Турция, начали вести торг по поводу военной и экономической помощи. В противоположность общераспространенному мнению, предложение Турции военной и экономической помощи исходило от американской стороны, т.к. администрация Буша заранее рассчитала, какая помощь может быть признана достаточной для получения турецкого согласия в спорном вопросе поддержки операции. В конце концов то, что предложили американцы, Турцию не удовлетворило. Более того, предложения США требовали еще одобрения американского сената, а этот фактор казался турецким официальным лицам также весьма спорным. Все понимали, что сперва Турция должна дать разрешение на размещение американских войск, а потом США сделают всё возможное для выполнения своих обещаний.
Военные чины и дипломаты
В противоположность турецкому правительству, министерство иностранных дел и военные ведомства Турции заняли более решительную и открытую позицию. В соответствии с существующими в Турции принципами иностранной политики они защищали две различные точки зрения.
Первая базировалась на допущении, что американская операция вот-вот станет реальностью. Согласно этому сценарию, Северный Ирак должен контролироваться исключительно турецкими войсками. Оба министерства были против размещения в этом регионе американских и британских сил. Несмотря на гарантии Соединенных Штатов, сохранялась возможность, что размещение американских войск будет способствовать образованию курдского государства на территории Северного Ирака4. (В то же время считалось, что после размещения американской военной силы на турецкой территории Турция сможет начать свою собственную операцию против курдских террористов, разрушить их лагеря и положить конец существованию этого вида терроризма в данном регионе.) Возражения против размещения британских войск были связаны не в последнюю очередь с исторической ролью Британии в этом регионе. Во время переговоров поднимались три основных вопроса:
1. Какова будет роль Турции в предстоящей операции?
2. Кто будет контролировать Северный Ирак?
3. Какова вероятность появления курдского государства?
Вторая точка зрения базировалась на неопределенности, которая окружала вопрос о международной легитимации операции. Военные официальные лица и дипломаты опасались, что прямое участие Турции в операции создаст ей имидж регионального агрессора. Более того, военным не улыбалась роль пособника в открытии второго фронта против соседней страны. Следуя этим соображениям, военные воздержались от принятия конкретного решения во время судьбоносной встречи Совета безопасности ООН 03.02.03 и оставили это решение на совести правительства и парламента.
Парламентская фракция ПСР
Партийная исполнительная власть не стала принимать группового решения до голосования в парламенте. Считалось, что любое групповое решение свяжет волеизъявление парламентской фракции, создаст хаос в партии и в перспективе может привести ее к расколу на многочисленные группировки. Нельзя было также пренебрегать тем фактом, что большинство парламентских членов партии открыто выступали против войны. Почти все они настаивали на необходимости принятия резолюции Совета безопасности ООН или на каких-то других мерах, которые могли бы хоть в какой-то степени обеспечить международную легитимацию операции. Парламентские члены критиковали правительство за то, что оно неадекватно информирует их о развитии событий, к тому же подавляющее большинство не было удовлетворено объемом предлагаемой Вашингтоном политической, военной и экономической помощи.
Тем не менее, на определенном уровне, парламентская фракция готова была поддержать меморандум, потому что размещение турецких войск в Северном Ираке рассматривалось ими как абсолютно необходимое условие сохранения безопасности и территориальной целостности Турции.
Президентская администрация
В общем виде президент Ахмед Некдет Сезер оценивал вопрос в рамках международного права. Поэтому он выступал против любой поддержки операции, если ей не хватает международной легитимации. В то же время он поддерживал успешные усилия премьер-министра на Среднем Востоке по поиску переговорных решений.
Республиканская народная партия
РНП последовательно отстаивала мнение, что война не является необходимостью для решения иракского вопроса. В феврале, когда Совет безопасности ООН раскололся по вопросу о резолюции, член парламентской фракции в Стамбуле Шукру Элекдаг пояснил, что Ирак не представляет угрозы ни региональному, ни интернациональному миру и стабильности, и что инспекторам ООН должно быть разрешено продолжать свои исследования Иракской ядерной программы.
Оценивая меморандум с точки зрения размещения войск, РНП настаивала, что этому решению не хватает легитимности. Парламентский член РНП Онур Оумен высказал свои беспокойства в следующей форме: "Парламент может пригласить иностранные войска, но для этого необходимо предварительное условие. Согласно конституции 1982 года, пункту 92, таким предварительным условием является международная легитимация. Это значит, что передача меморандума на рассмотрение парламента является чистым нарушением конституции 1982 года". По мнению Элекдага, международная легитимация обусловлена поддержкой ООН.
РНП чувствовала, что принятие меморандума 1 марта будет означать полное втягивание Турции в войну. РНП выступала против такого втягивания и приняла групповое решение, препятствующее парламентской фракции своей партии голосовать за меморандум. Тем не менее, хотя партия и выступала против размещения американского контингента на территории Турции, она поддерживала мысль о размещении турецких войск в регионе. К тому же, считали в партии, провал меморандума в парламенте ни в коей мере не нанесет ущерба отношениям с Соединенными Штатами.
Заключение
Руководство ПСР придерживалось двоякой политики по вопросу Ирака. Это было связано с существованием в мире двух лагерей, интересы и потребности которых кардинально не совпадали: с одной стороны — это США и Великобритания, с другой — это Европа, Россия и Китай. Оба эти лагеря были одинаково важны для Турции. Двойственная политика правящей партии критиковалась оппозиционной партией, средствами массовой информации и крупным бизнесом за свою непоследовательность и нерешительность. Однако в реальности такой раздвоенный курс действий правительства являлся для него единственно возможным в свете множественности оппозиционных внутренних и внешних факторов.
В противоположность Партии Родина, которая была правящей во время первой войны в Заливе, ПСР сочла нужным информировать оппозицию о важнейших событиях (и своих шагах), относящихся к спорному иракскому вопросу. Это делалось путем общения на самом высшем уровне.
Соединенные Штаты также совершили множество ошибок. Несмотря на очевидное понимание внутритурецкой ситуации, администрация Буша попыталась использовать свое предложение военной и экономической помощи в качестве рычага для склонения турецкой политики в свою пользу. Тем не менее администрация США неправильно предполагала, что предложенный ею объем этой помощи сможет полностью удовлетворить Турцию. Торг был тяжелым, и пока он шел, происходило массированное высмеивание Турции в средствах массовой информации и в политических комиксах. Более того: турецкое общество настраивалось против принятия меморандума самым беспрецедентным образом. Сочетание общественного и информационного давления в конце концов привели парламент к голосованию против меморандума, разрешающего размещение иностранных войск на своей территории.
1. В своих пояснениях президент Франции Жак Ширак сказал, что если НАТО одобрит эту просьбу, то другие государства воспримут это так, что НАТО само готовится к возможной операции и поддерживает политику Соединенных Штатов в отношении Ирака.
2. Турция пережила серьезный кризис с беженцами во время первой войны в Заливе, т.к. благодаря экономическому эмбарго, наложенному на Ирак, приграничная торговля была (и остается) весьма шаткой, и к тому же Турция была лишена существенных поступлений нефти из трубопровода Юмурталик-Киркук. США не смогли компенсировать Турции ее экономические убытки.
3. В конце февраля обе стороны согласились на размещение 50 тыс. турецких солдат в Северном Ираке под командованием турецкого генерала. Размещение турецких батальонов считалось необходимым, потому что оно должно было: 1) предотвратить возникновение кризиса с беженцами; 2) заблокировать образование курдского государства; 3) помешать контролированию курдами нефтяных месторождений Мосул-Киркук, и 4) гарантировать безопасность иракских туркмен. Более подробную информацию по этому вопросу см. на веб-сайте турецкого Министерства иностранных дел: "Каковы главные взгляды Турции на проблему Ирака?" и "Какова иракская политика Турции?".
4. Согласно статьям в прессе, Министерство иностранных дел считало, что меморандум был отвергнут, потому что: 1) это соответствовало турецкому общественному мнению, так как 94% населения выступало против войны; 2) благодаря газетным статьям и комиксам, высмеивающим Турцию; 3) провалилась попытка Соединенных Штатов удовлетворить Турцию во время переговоров; и, наконец, 4) провалилась попытка США втянуть в переговорный процесс иракских туркмен, которые были полностью связаны с курдскими группировками.
Статья опубликована в турецком политическом журнале "Insight Turkey" (2004. Vol. 6, N 1. Р. 105-112). Статья публикуется с любезного разрешения главного редактора журнала господина Суата Киникиоглы.
| 