Журнал "Право и безопасность"

Номер - 4 (13) Декабрь 2004г

Основания и критерии криминализации в законодательстве о преступлениях против военной службы нарушений правил обращения с оружием и иными предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих

Шестак В.А., старший военный прокурор отдела организационного управления Главной военной прокуратуры

Установленный порядок обращения с оружием, боеприпасами, радиоактивными материалами, взрывчатыми и иными веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, является составной частью установленного в Вооруженных Силах РФ порядка несения воинской службы.

При этом необходимо учитывать, что существует достаточно примеров, когда законодатель, исходя из нормотворческих и иных соображений, на практике предусматривает ответственность военнослужащих за деяния против военной службы в общеуголовных нормах.

Именно так до введения в действие Указа Президиума Верховного Совета СССР от 15.12.83 обстояло дело с ответственностью военнослужащих за нарушения правил обращения с оружием, боеприпасами, радиоактивными материалами, взрывчатыми и иными веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих.

Подобным же образом в настоящее время осуществляется квалификация превышения должностных полномочий военнослужащими-начальниками, например за преступные посягательства против военной службы, выразившиеся в причинении насилия к подчиненным, - по ст. 286 Уголовного кодекса РФ (УК РФ).

Противоречие между воинским характером таких преступлений и их законодательной оценкой вызывает потребность в понимании преступления против военной службы следующим образом:

  • в узком смысле - деяние, ответственность за которое предусмотрена гл. 33 УК РФ;
  • в широком смысле - посягательства военнослужащих на установленный порядок несения военной службы, ответственность за которые предусмотрена общеуголовным законодательством.

Анализируя взаимодействие рассматриваемых понятий и перспективы развития действующего уголовного законодательства, полагаем целесообразным применить в исследовании концепцию А.А.Тер-Акопова, которым была выявлена тенденция пополнения перечня преступлений против военной службы посредством "перевода" из общеуголовного в законодательство о преступлениях против военной службы в широком смысле1.

Разделяя указанную концепцию, полагаем, что и в настоящее время она является наиболее приемлемой с точки зрения организации борьбы с преступлениями против военной службы и их предупреждения.

Учитывая изложенное, следует признать, что существование ст. 349 УК РФ также является проявлением тенденции "перевода" в преступления против военной службы посягательств на установленный порядок "обращения", признаваемых общеуголовными преступлениями.

Принимая за основу вышеуказанную концепцию, необходимо определиться, чем обусловлена криминализация рассматриваемого деяния в главе УК РФ о преступлениях против военной службы и какие деяния военнослужащих, признаваемые ранее общеуголовными преступлениями, криминализованы в ст. 349 УК РФ. То есть, существуют ли причины, помимо наличия специального субъекта и объекта, для такого законодательного решения? Основываясь на результатах диссертационных исследований А.А.Тер-Акопова, В.П.Шупленкова, А.С.Самойлова2, полагаем, что обоснованность криминализации нарушений правил обращения с оружием, боеприпасами, радиоактивными материалами, взрывчатыми и иными веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, в главе УК РФ о преступлениях против военной службы необходимо оценивать с точки зрения таких наиболее важных и общепризнанных критериев и оснований, как характер и степень общественной опасности криминализуемых деяний, их распространенность, эффективность борьбы с нарушениями правил "обращения" до принятия данной нормы в новом виде (с 01.01.97), а также международно-правовая допустимость криминализации.

Проведенный анализ дает возможность утверждать, что в ст. 349 УК РФ преступлениями против военной службы признаны различные по своей законодательной оценке деяния:

  • отнесенные законодателем к преступлениям против общественной безопасности (например, ст. ст. 218, 220 УК РФ) - в части, касающейся взрывчатых, легковоспламеняющихся, радиоактивных веществ и ядерных материалов;
  • отнесенные к преступлениям против личности (например, ст. ст. 109, 118 УК РФ) - в части, касающейся нарушения лицами, не являющимися военнослужащими, правил обращения с оружием, ответственность за которые специально не предусмотрена в уголовном законодательстве.

Условно схему криминализации деяний в ст. 349 УК РФ можно представить следующим образом: ст. ст. 109, 118 УК РФ ст. 349 УК РФ ст. ст. 218, 220 УК РФ.

Принимая во внимание, что в процессе криминализации деяний, предусмотренных, например, ст. ст. 218, 220 УК РФ, преступлениями признаны посягательства на общественную безопасность, последствия которых выражаются в причинении по неосторожности вреда здоровью или смерти человека, сопряженные с нарушением специальных правил "обращения" (ст. ст. 109, 118 УК РФ ст. ст. 218, 220 УК РФ), то нельзя не заметить продолжающую существовать гипертрофированность общеуголовного законодательства.

Так, нарушение правил обращения с оружием и боеприпасами не предусмотрено в общеуголовном законодательстве в качестве самостоятельного состава - такие деяния, повлекшие по неосторожности причинение вреда здоровью или смерть потерпевшего, продолжают квалифицироваться по ст. ст. 109, 118 УК РФ. При этом законодатель устанавливает более высокую ответственность, к примеру, за причинение тяжкого вреда здоровью человека при нарушении правил обращения с пиротехническими изделиями (ст. 218 УК РФ), хотя очевидно, что эти деяния менее опасны, чем нарушения правил обращения с оружием. Продолжая признавать хищение оружия, его незаконное хранение, ношение и т.п. преступлением против общественной безопасности (ст. ст. 222, 226 УК РФ), нарушение правил обращения с ним законодатель относит к преступлениям против личности. Аналогичная ситуация и с нарушениями правил обращения с боеприпасами.

Такое положение противоречит логике процесса криминализации общественно опасных деяний и свидетельствует о наличии в нем правового пробела. Полагаем, что в целях его восполнения общеуголовное законодательство следует дополнить нормой, предусматривающей ответственность за нарушение правил обращения с оружием и боеприпасами, по конструкции соответствующей ст. 349 УК РФ, разместив ее в системе норм о преступлениях против общественной безопасности.

Считаем необходимым также предложить определенную реконструкцию системы норм об ответственности за нарушение правил хранения и обращения с различными веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, в главе о преступлениях против общественной безопасности (ст. ст. 218, 220 УК РФ). Так, законодатель попытался дать исчерпывающий перечень таких опасных веществ и предметов средств в диспозиции ст. ст. 218, 220 УК РФ. Правильность таких действий вызывает сомнения, поскольку увеличение числа опасных веществ и предметов напрямую связано с развитием научно-технического прогресса, неизбежно будет требовать все нового и нового дополнения УК РФ новыми нормами либо квалификации нарушений правил обращения с ними при наличии физического вреда по статьям о преступлениях против личности, что не отражает характера общественной опасности таких деяний. Полагаем целесообразным в примечании к одной из вышеуказанных статей УК РФ, где предусмотрена уголовная ответственность за нарушение правил "обращения", хранения, транспортировки веществ и предметов, представляющих повышенную опасность для окружающих, сделать ссылку на существование постоянно пополняемого перечня таких веществ и предметов.

Вместе с тем вышеизложенное не объясняет, почему законодатель предпочел криминализацию данного состава преступления в Главе о преступлениях против военной службы альтернативному варианту - созданию специального состава в главе о преступлениях против общественной безопасности.

Х.М.Ахметшин, Г.И.Бушуев и другие авторы справедливо отмечают, что существовавшая до введения в ст. 251-1 Уголовный кодекс РСФСР практика квалификации нарушений военнослужащими правил обращения с оружием, боеприпасами, радиоактивными материалами, взрывчатыми и иными веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, по общеуголовным нормам не отражала характер и степень опасности этих правонарушений для Вооруженных Сил, интересов обеспечения постоянной боевой готовности войск и сил флота3.

По нашему мнению, именно такие особенности военной службы, как повышенная обязательность ее требований, более строгая ответственность за служебные правонарушения, а также повышенный характер и степень опасности нарушений правил обращения с оружием, боеприпасами, радиоактивными материалами, взрывчатыми и иными веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, послужили основанием для криминализации данного состава именно в Главе о преступлениях против военной службы УК РФ.

Подобные нарушения, несомненно, имеют значительную общественную опасность и вне военно-специальных отношений, т.е. в народном хозяйстве, что обусловлено развитием научно-технического прогресса, внедрения и освоения новой техники, изобретением и практическим применением новых видов источников энергии. Неорганизованное, безответственное и недисциплинированное обращение людей с источниками повышенной опасности порождает увеличение вреда, опасных последствий. По имеющимся данным, основная часть вреда здоровью людей и ущерба имуществу причиняется именно неосторожными преступлениями, около 2/3 которых составляют преступления, связанные с нарушением правил обращения с материалами, веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих.

Необходимость надлежащего обращения с оружием, боеприпасами, радиоактивными материалами, взрывчатыми и иными веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, приобретает особое значение в условиях Вооруженных Сил РФ.

В народном хозяйстве использование оружия значительно ограничено: с одной стороны - строгой разрешительной системой владения, с другой - довольно узким кругом образцов оружия (например, используются лишь некоторые образцы стрелкового оружия: пистолеты ПМ, карабины СКС), а также небольшим перечнем сфер, в которых оно необходимо (деятельность органов внутренних дел, вневедомственной охраны, охранная деятельность, охотничий промысел, стрелковый спорт и некоторые другие)4.

Защита же государства с оружием в руках - конституционный долг российского воина. Характер воинского труда предполагает массовое и постоянное использование оружия и других боевых средств для выполнения поставленных задач. При этом необходимо учитывать и приход научно-технического прогресса в Вооруженные Силы РФ, что становится источником повышения их боеготовности и боеспособности. Объективной реальностью является то, что период отказа от модернизации и обеспечения Вооруженных Сил новым вооружением и военной техникой по мотивам экономической несостоятельности заканчивается.

Планируется значительное перевооружение не только Сухопутных войск, но и других видов и родов войск. По заявлению Президента России В.В.Путина, сделанного отечественной и зарубежной прессе в феврале 2004 г. в ходе совместных учений Ракетных войск стратегического назначения и Северного флота, в ближайшее время планируется оснастить армию и флот новыми системами боевого оружия, имеющего повышенный поражающий фактор и более развитую систему противообнаружения5.

Следует заметить, что насыщение войск мощным оружием, боеприпасами, взрывчатыми веществами и другими средствами, обладающими большой поражающей способностью, объективно требует осторожного обращения с ними, строгого и точного соблюдения мер безопасности, повышает опасность неправильного обращения. В связи с этим резко возрастает общественная опасность, например, нарушений правил обращения с оружием.

Общественная опасность анализируемых деяний выражается также и в совершенных по неосторожности уничтожении военной техники либо иных тяжких последствиях, под которыми понимается крупный имущественный и организационный (срыв боевого задания) вред. Помимо вывода из строя личного состава, уничтожение или повреждение военной техники - материальной основы выполнения войсками поставленных задач, безусловно, оказывает негативное влияние на степень боеготовности и боеспособности Вооруженных Сил РФ.

Анализ изученных уголовных дел позволяет сделать вывод о том, что подавляющее большинство нарушений правил обращения с оружием и боеприпасами (85% дел) одновременно с причинением смерти или иного физического вреда влечет уничтожение или повреждение указанных средств. Вместе с тем в таких случаях необходимо учитывать не только стоимость уничтоженных или поврежденных военных средств и их военную значимость, но и общественный резонанс, который вызывается данными нарушениями.

Механизм причинения ущерба объекту преступления, предусмотренного ст. 349 УК РФ, выражается, главным образом, в воздействии на такой его элемент, как деятельность субъектов: именно нарушение порядка деятельности по обращению с оружием, другими предметами, представляющими опасность для окружающих, нарушает нормальное функционирование системы отношений, составляющих установленный порядок обращения. В связи с этим общественная опасность анализируемых правонарушений может выражаться в гибели гражданского населения, уничтожении личного имущества граждан, причинении ущерба народному хозяйству6.

Учитывая изложенное, следует отметить, что нарушения правил обращения с оружием, боеприпасами, радиоактивными материалами, взрывчатыми и иными веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, при их очевидной опасности в любой сфере общественной жизни, приобретают особый характер в условиях Вооруженных Сил. Такие деяния потенциально являются одними из самых опасных для боеготовности и боеспособности Вооруженных Сил, поскольку причиняемый ими вред обширен и многообразен, прогнозируема и возможность его дальнейшего увеличения по мере роста количества вооружений и повышении их поражающей силы.

Общественная опасность нарушений правил обращения с оружием, боеприпасами, радиоактивными материалами, взрывчатыми и иными веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, для боеготовности и боеспособности Вооруженных Сил определяется и таким фактором, как распространенность и устойчивость таких деяний. Количественная определенность этих правонарушений оказывает влияние и на решение вопроса об их криминализации в главе о преступлениях против военной службы.

Изучение судебной практики военных судов по применению наказания за нарушения правил обращения с оружием, боеприпасами, радиоактивными материалами, взрывчатыми и иными веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, до и после введения в действия УК РФ показало, что изменение законодательства повлекло смягчение практики назначения наказания за нарушение правил обращения.

Статистика показывает, что 73,5% нарушителей правил обращения с оружием были осуждены к наказанию по сроку, расположенному ниже средней тяжести санкции. По мнению Д.О.Хан-Магомедова, если назначенные судом наказания резко расходятся с установленными в уголовном законе, то это свидетельствует либо о неправильно сложившейся судебной практике, либо о несовершенстве закона.

Анализ действующего законодательства о преступлениях против военной службы в совокупности с данными судебной практики по назначению наказаний свидетельствует о том, что установленная по ч. 2 ст. 349 УК РФ санкция в 5 лет лишения свободы является в настоящее время достаточной.

Исследованные данные в совокупности с анализом категорий военнослужащих, совершивших преступление, предусмотренное ст. 349 УК РФ (в процентах к общему числу военнослужащих, совершивших данное преступление), свидетельствуют о том, что нарушения правил обращения с оружием носят распространенный и устойчивый характер. Такие правонарушения, не повлекшие причинение вреда здоровью или смерть людей, обладают очень высокой степенью латентности, что также является проявлением общественной опасности.

Кроме того, теория криминализации предусматривает необходимость введения или существования уголовно-правового запрета его допустимостью с международно-правовой точки зрения. Такая взаимосвязь носит общий характер и определяется, прежде всего, международно-правовой допустимостью норм, применявшихся при квалификации нарушений правил обращения до введения в действие УК РФ.

В России правила обращения с радиоактивными материалами установлены Законом РСФСР от 19.12.91 № 2060-1 "Об охране окружающей природной среды" (в ред. Законов РФ от 21.02.92 № 2397-1; от 02.06.93 № 5076-1); Федеральными законами от 21.11.95 № 170-ФЗ "Об использовании атомной энергии" ((в ред. Федерального закона от 10.02.97 № 28-ФЗ), от 09.01.96 № 3-ФЗ "О радиационной безопасности населения"7. В полном объеме эти положения реализованы в ст. 220 УК РФ, с введением в действие которой российское уголовное законодательство приведено в полное соответствие с указанной Конвенцией. Проявлением такого конструктивного и последовательного подхода является и существование ст. 349 УК РФ.

Вместе с тем признание нарушения правил обращения с оружием, боеприпасами, радиоактивными материалами, взрывчатыми и иными веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, преступлением против военной службы, требует рассмотрения проблемы и в более узком аспекте - с точки зрения соответствия ст. 349 УК РФ - существующим законам и обычаям войны.

Поскольку в международно-правовом плане ст. 349 УК РФ устанавливает ответственность за нарушение правил безопасности при обращении со средствами ведения войны, на допустимость этой нормы влияют принятые мировым сообществом ограничения, предъявляемые к используемому государством оружию, боеприпасам, взрывчатым веществам, радиоактивным материалам и иным боевым средствам. Сущность этих ограничений достаточно четко формулируется в резолюциях Международного комитета Красного Креста (1957 г.) и Международного института международного права (1969 г.), согласно которым государствам не рекомендуется использовать такие виды оружия, которые имеют неизбирательное действие, а также оружия, разрушительная сила которого настолько велика, что не поддается полному и всестороннему контролю со стороны человека, так называемого "слепого" оружия.

Женевская конвенция о защите гражданского населения во время войны от 12.08.49, а также дополнительный протокол к Женевским конвенциям, касающийся защиты жертв международных конфликтов (Протокол № 1), в гл. IV "Меры предосторожности" предусматривает необходимость соблюдения всех разумных мер предосторожности при обращении с оружием с тем, "чтобы избежать потерь жизни среди гражданского населения и ущерба гражданским объектам" (ст. 4), а также требует установления уголовной ответственности за нарушение этих мер безопасности. Указанные положения позволяют утверждать о допустимости и необходимости существования в ст. 349 УК РФ с точки зрения взятых на себя Российской Федерацией международных обязательств.

Таким образом, нарушение военнослужащим правил обращения с оружием, боеприпасами, радиоактивными материалами, взрывчатыми и иными веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, является по своему характеру преступлением против военной службы. отражающая объективные потребности дальнейшего укрепления боеготовности и боеспособности Вооруженных Сил в современных условиях и отвечающая социальным и правовым основаниям криминализации.

Шестак Виктор Анатольевич. Кандидат юридических наук, подполковник юстиции, С 1994 г. проходил военную службу на должностях следователя (криминалиста), старшего следователя, помощника военного прокурора, заместителя военного прокурора Южно-Сахалинского гарнизона. В 2001 г. назначен военным прокурором отдела управления надзора (за исполнением законов органами военного управления, воинскими частями и учреждениями) Главной военной прокуратуры, старшим военным прокурором отдела организационного отдела Главной военной прокуратуры РФ. С 2002 г. - секретарь Научно-консультационного совета Главной военной прокуратуры РФ.

Примечания

1. См.: Тер-Акопов А.А. Развитие системы советского военно-уголовного законодательства // 50 лет военно-юридического образования в СССР. М., 1987. С. 120.

2. См.: Тер-Акопов А.А. Правовые основания ответственности за воинские преступления. Дисс. ... докт. юрид. наук. М., 1982. С. 74; Шупленков В.П. Проблемы уголовно-правовой борьбы с преступлениями против обороны СССР. Дисс. ... докт. юрид. наук. М., 1987. С. 93; Самойлов А.С. Уголовная ответственность военнослужащих за нарушение правил обращения с оружием, веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих. Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 1989.

3. См.: Ахметшин Х.М. Совершенствование законодательства об ответственности за преступления против военной службы. М., 1997. С. 46; Бушуев Г. Новое в законодательстве о преступлениях против военной службы. М., 1996. С. 13.

4. См.: Комиссаров В.С. Ответственность за незаконный оборот оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств по новому УК РФ // Законодательство. 1997. № 2. С. 57.

5. См.: Красная звезда. 2004. 23 февр.

6. См.: Чхиквадзе В.М. Советское военно-уголовное право. М., 1948. С. 159.

7. См.: Ведомости Совета народных депутатов и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. № 10. Ст. 457, Ст. 459; 1993. № 29. Ст. 1111; СЗ РФ. 1995. № 48. Ст. 4552; СЗ РФ. 1997. № 7. Ст. 808; СЗ РФ. 1996. № 3. Ст. 141.